Закон Талиона

— Проконсультироваться по нашему персоналу. Всё-таки глава службы безопасности поболе других в курсе подноготной каждого сотрудника.

— Понятно. Я же говорю: проблем не будет. Ну, ты понял? Нам нужна информация из-нутри. В общем: "Цели ясны, задачи определены, за работу, товарищи!" Пошли, пожалуй, к девочкам.

Алексей Алексеевич оттолкнулся от парапета и, не торопясь, двинулся по тропе к кор-пусу.

"Всё Генсеков цитирует. Из бывших, что ли? Ладно, лажа всё это. Сыграем в шашки. Там увидим: кто в "сортире", а кто в "дамках".

2004 год. Май — июнь.

…Монах исполнил пьесу под названием — "Радушный приём Большого босса".

— День добрый, Илларион Константинович, какими ветрами начальство к нам? Чай, кофе, коньячку…?

"Знает, сука, всё знает, и выдрючивается. С виду прямо лучится, а ведь только и ждёт команду "фас!"

— Чаю, пожалуйста, и покрепче, — умащиваясь в кресле, обитом тканью с восточным орнаментом, Дато изобразил благосклонность.

Монах кивнул секретарше.

В самом соку дева с весьма приятной, обтянутой чёрным платьем фигурой и такими же, как у шефа, пустыми глазами, вышла из кабинета, чуть ли не щёлкнув каблучками. Через минуту вернулась, аккуратненько вкатив столик с чашечками, заварочным чайником, сахарницей, печеньем в вазочке, кофейником и сливочником. На отдельном блюде лежали золочёные ложечки. Значит, беседа, по замыслу, должна протекать в тёплой и дружественной…

— Чем могу, Илларион Константинович?

Дато, сделав глоток излюбленного напитка, промокнул губы платочком.

"Вот, бл…, кого я тут разыгрываю? Похоже, тут два дурака…один умнее другого".

— Гхм, я имел беседу с Алексеем Алексеевичем…

— Я в курсе.

— Отлично, тогда возьмём быка за вымя. Скажите, Доржи Камаевич, а нет ли среди на-ших сотрудников какого-нибудь приблатнённого, желательно с парой ходок за плечами?

— Исключено.

Дато и сам знал, что таких не водится, однако обыграл замешательство. Фраера, корчат из себя чистоплюев, а человека вздёрнуть, как два пальца…

— М-да? Ну, ладно. Тогда порекомендуйте мне человечка из обслуги. Молодого. Так, шестёрку из молодёжной кафешки, скажем, типа нашей "Лубяной избушки". Официанта там… Они ж с посетителями общаются, может, на кого и выведет. Я побеседую, расспрошу, не обозначая интереса. Через него и определюсь, кто мне нужен. Вообще-то мне нужен па-рень годочков около двадцати, нюхнувший зоны. Мелкота, шпана, но чтоб урки его за сво-его держали. Было бы совсем хорошо, если б у блатнячка имелись водительские права. Такого бы я определил к себе водилой. Личным. Даю что угодно на отсечение — "деловые" сами на него выйдут и накажут стучать обо мне. Пусть думают, что по собственному разумению ко мне засланца определили. А уж кто о ком будет знать больше — это моя забота. Короче, перво-наперво порекомендуйте обыкновенного сотрудника, чтобы с посетителями на короткой ноге.

Монах сделал вид, что размышляет.

— Бармен из упомянутой "Лубянки" подойдёт?

— Вам виднее.

— Так он по всем статьям коммуникабельный. Шипцов Рудик, откликается на Шпица. Могу ещё…

— Нет, со всеми подряд беседовать не собираюсь. Как говорите? Шипцов? Рудик? По-жалуй, попробую потрясти. Скажите, Доржи Камаевич, а вы всех наших барменов знаете?

Монах приподнял плечи.

— А как же, они же мне обстановку докладывают. В конце концов, это моя работа.

"Каков молодец этот Монах! Дал понять, что не держит меня за лоха. Мол, стоит ли вилять? Всё равно бармен стучать будет".

В тот же день к вечеру Дато по своему обыкновению заглянул в кафе, выбрав, на сей раз "Лубяную избушку", а проще — "Лубянку", дававшую по вечерам приют молодым оби-тателям Красноармейского микрорайона. Проходя меж столов, покивал на приветствия, подсел возле бара, попросил чаю, похвалил бармена за расторопность. Бармен польщено ел глазами, виртуозно орудовал шейкером. Чем-то этот смазливый парень напоминал большого поэта Есенина, которого Дато чтил с младых ногтей.

"Все они убийцы или воры,
Так судил им рок.
Полюбил я грустные их взоры
С впадинами щёк…"

— Как звать-величать, парень?

Бармен чуть не выронил шейкер, дёрнул кадыком.

— Рудольф…Рудик.

— И многих тут знаешь? — Поинтересовался Дато, мельком оглядывая зал.

— Да всех, — парень был рад услужить, — можно сказать, весь район.

"Хорошо начал, хвалю!"

— Тогда вот что, где мой офис знаешь? Завтра в одиннадцать жду для собеседования. Ну, давай, работай.

Илларион намеренно не делал секрета из разговора с барменом — кому хочется, пусть слышит. Он слез с высокого табурета и направился к выходу. Провожавший его директор "Лубянки" ревниво заметил:

— Илларион Константинович, я же вам регулярно докладываю…

— Кеша, не психуй, у тебя всё в порядке. Хочу провести небольшое социологическое исследование. Для себя. Социальный статус посетителей, возраст, как часто бывают да сколько расходуют. Понимаешь? Интерес чисто коммерческий. Кого ж спрашивать, как не бармена? Имею право.