Закон Тьмы

Из последних сил сдерживая боль в бедре и борясь с желанием захромать, я без промедлений двигался по пятам за ключом прочь из этого мрачного места. Сначала он подарил мне возможность выйти из камеры. А теперь лично провожал через все эти запутанные этажи и коридоры на свежий воздух. Сама порядочность.

Навстречу нам каждые секунд тридцать пробегало несколько солдат в шумных латах. Насчитав так около двадцати пяти, я понял, что никто из бунтарей отсюда не выберется. И если бы не этот дурачок, захлебываться бы мне там собственной кровью вместе с остальными. Либо же быть запертым обратно в ту холодную клетку. Ну или испытывать удачу, попытавшись выйти отсюда в одиночку, прячась под костюмом стражника. Но в последнем случае дезертировавшего труса давно бы перехватили и отправили назад в битву. У меня же выдался случай особый — сопровождение высокопоставленной фигуры во время поиска несуществующего заключенного. А потому я оставался неприкосновенным.

Дайлер на бегу приказывал многим встречаемым часовым подробно и настороженно осмотреть их этажи на наличие постороннего. Порой даже и мне настоятельно рекомендовал вернуться вниз, на что я так же настоятельно отвечал, что подкрепления там и так полно, а главному детективу необходимо прикрыть тыл.

Спустя минут десять пыхтящего и молчаливого подъема мы наконец поднялись на самый верх и вышли к чарующему солнечному свету, от которого я на мгновение зажмурил глаза. В ноздри ударил свежий травянистый запах воли, и лицо, подвеиваемое редкими порывами восточного ветра, само по себе расплылось в счастливой улыбке.

— На горизонте никого. Вряд ли он успел бы добраться до леса. Значит еще внутри. Опечатаем выход и заново все осмотрим. Вперед.

Едва протараторенные, но четкие команды Дайлера вонзились в слуховое наслаждение тишиной, как я привык к солнцу и осмотрел подступы к стоящей на холме «Погибели Андора», не сумев сделать это во время прибытия. Расстилающаяся равнина с возвышающимися столетними деревьями Тихого Леса по краям и вправду не позволила бы никому спрятаться. Разве что за противоположной стороной поверхностной части тюрьмы, к которой обзора не предоставлялось.

Детектив стремительно направился обратно внутрь, чтобы продолжить искать меня, так и не заметив в слепой сосредоточенности на одном задании отсутствие каких-либо часовых снаружи. Ну а я в секунду вдруг переменил решение об исходе этого представления. Ну а я в секунду вдруг передумал сразу убегать прочь к прежней среде обитания. Рискуя безопасностью, но имея на то ряд причин и внутренних желаний, я остался на месте и окликнул Дайлера:

— Вы куда? Он же здесь! — последнее, что я проговорил искаженно.

Взмахнув по-прежнему державшимся синим плащом, детектив резко повернулся с еще более сжатыми бровями чем обычно и недоуменно посмотрел на меня. Затем снова подошел к невысокому краю перегородки входного крыльца и оглядел горизонт.

— Да здесь я, глупыш, — уже родным, уверенным голосом я наконец раскрыл себя и тут же, прикусив в улыбке нижнюю губу и подняв брови, сделал к нему шаг. Ведь столь уязвимой позицией детектив так и напрашивался быть столкнутым вниз с холма.

Скорость его реакции была отменной — Дайлер успел повернуться, за секунду осознав, что на самом деле происходит, и организацию побега какого пленного он устроил. Уже переворачиваясь смещенным от моего толчка торсом через перегородку, хитрец успел схватить меня за вытянутую руку и потащить за собой. Я даже не сумел ничего предпринять, ведь стоял в неустойчивой позиции и такого уж точно не ожидал.

Друг за другом мы перевалились по ту сторону крыльца и тут же покатились кубарем вниз по зеленому холму, расцепившись еще в начале падения.

От многочисленных ударов в этой толстой броне не было больно даже раненному бедру. А может это из-за того, что другое чувство затмило все остальные. И прокатившись метров десять параллельно с соперником, я наконец выплеснул его в полной мере, залившись самым искренним хохотом из всех, что были за последний год.

— Это была… сумасшедшая и… незабываемая неделя, — еле умудряясь вставлять слова в смех, проговорил я, пока неспешно поднимался с земли, предвкушаемо сбрасывал с себя головную защиту и взъерошивал приглаженные подшлемником волосы. — Я так рад, что повстречался с тобой.

Дайлер еще с земли поднял на меня тот самый потерянный в край взгляд, лицезрение которого я не задумываясь добавил в список причин остаться. Наверное, именно такой был на мне, когда детектив произвел долгожданный арест в лесу.

— А теперь отдай мое устройство, и я, так и быть, покину твои горячо любимые земли. Думаю, нам пора на какое-то время отдалиться.

— Как ты…

На ожидаемый вопрос я заранее нащупал в кожаной сумке самую полезную за сегодня вещь. И через секунду бросил уже поднявшемуся в пяти метрах детективу эту крошку, приведшую к такой громкой резне и продолжению моего святого пути. Он в недоумении осмотрел пойманную фибулу, а затем метнул взгляд вниз, к заправленным в нагрудную пластину брони краям плаща. И тут же совершил протяжный, отчаянный выдох, прикрыв глаза.