Закон улитки

Долго сидеть им не пришлось. Минут через пять перед ними возник молодой парень с козлиной русой бородкой, одетый в ватник и мятые черные брюки, заправленные в кирзовые сапоги. Кивнул Маге. Подойдя вплотную, посмотрел на Виктора. Достал из кармана ватника фонарик и еще раз осмотрел Виктора, только теперь уже при искусственном свете.

– Оружие лучше ему отдай! – сказал парень, кивая на Магу. – У нас за это…

– У него нет. – Мага поднялся на ноги и протянул парню руку ладонью вверх.

Парень что-то положил в ладонь Маги.

«Меня продали», – понял Виктор.

– Удачи! – произнес на прощанье Мага и, бросив задумчивый взгляд на сапоги Виктора, развернулся и ушел вдоль трубы.

45

«Ашорная зона» состояла из территории непонятного размера и барака-аппендикса, присоединенного к нефтепроводу «Дружба». Какой конкретно заводик прятался в том бараке – Виктору не было понятно, но с другой стороны, он уже знал, что вся ночная экономика Чечни была построена на краже нефти из этого нефтепровода. Так что выбор деятельности Хачаева был достаточно ограниченным.

Глаза у Виктора слипались от усталости, когда проходил он вместе с парнем в ватнике мимо барака-заводика. Парня звали Севой, он тоже оказался русским. И тоже назвал себя «без вести пропавшим». Виктору, последние ночи только и делавшему, что переходившему по невидимым маршрутам из чеченской точки «А» в чеченскую же точку «Б», независимо от того, существовали ли в чеченском языке такие буквы и так ли они назывались, было уже все равно куда идти, лишь бы дорога эта была короткой и закончилась лежанкой, скамейкой или просто землей, покрытой соломой. В какой-то момент он с благодарностью вспомнил Магу, посоветовавшего ему не брать с собой спортивную сумку.

– Сейчас я тебя Азе покажу и пойдешь спать. Сегодня мы не работаем – сырья не подвезли, – говорил на ходу Сева.

Пройдя по лесу метров триста, они подошли к деревянному домику. Сева толкнул двери. Оглянулся, подождал, пока Виктор подойдет к порогу.

Даже в коридоре домика было намного теплее, чем на улице. Теплый воздух приятно коснулся лица Виктора. Коридор был недлинным, прямоугольным. В ширину – метра полтора. Прикрытые двери из коридора вели направо, налево и прямо.

Сева стукнул в правую дверь. Прислушался.

– Эй, – сказал он довольно громко, – Аза! Я рабсилу привел!

Дверь открылась, и в коридор выглянул одетый в синий спортивный костюм невысокий толстячок с лысой головой. Круглое лицо, крупный нос, кругленькие глазки и мохнатые брови. Было в нем что-то кавказское, но явно не чеченское. Так подумал Виктор, рассматривая этого человека в полумраке коридора.

Круглое и лысое лицо кавказской национальности зевнуло, перевело взгляд с Виктора на Севу.

– Оружия у него нет? – спросил Аза.

– Нет. Он устал, спать хочет…

– Ну так пусть спит, – лысый кивнул на двери напротив. – Ты же матрас Джангирова проветривал?

– И проветривал, и керосином поливал.

– Вечером могут клиентов привезти, тут один от федералов приходил, – сказал лысый Аза и, бросив еще один взгляд на новенького, скрылся за своей дверью.

В маленькой комнатке напротив стояли по обе стороны от входа две грубо сбитые деревянные кровати с обычными матрасами, покрытые красными ватными одеялами. Под маленьким окошком стояла тумбочка, а перед ней, поближе к двери, – печка-буржуйка, сделанная из железной бочки. Труба от нее уходила вверх и исчезала в потолке.

46

Проснулся Виктор от странного запаха и от неотпускающей усталости в теле. В комнатке было тепло и темно, только огонь потрескивал в печке-буржуйке и на деревянный пол перед ней падали буро-красные блики, пробивавшиеся сквозь щели в железной дверце. На соседней кровати никого не было. Не витай в воздухе комнатки этот странный запах, у Виктора возникло бы умиротворение от иллюзии уюта. Хотя почему иллюзии? Уют может встретиться везде, даже в грязной пещере. Главное, чтобы была ощутимая разница между недавним «неуютом» и тем, что пришло ему на смену.

Виктор поднялся, наклонился к окошку и случайно прикоснулся носом к холодному стеклу. Тут же отпрянул. И внюхался в этот раздражающий его запах.

«Может, керосин?» – подумал он.

Натянул на ноги сапоги. Все-таки великоваты. Стянул их, обмотал ноги портянками, подаренными стариком-чеченцем, снова обул. Произошло уплотнение, сближение размера сапог с размером ноги, временное сращивание двух разных материй.

Виктор радовался в мыслях за свою левую ступню, так намучившуюся в прокушенной питбулем туфле. Теперь все встало на свои места, возникло равновесие положительных ощущений. Только не надо давать мыслям выходить за пределы этой теплой комнаты. Правда, этот запах… Да ладно! Пускай этот запах останется единственной и последней в жизни неприятностью!

В это время дверь открылась и, бросив фонариком луч внутрь комнаты, в проеме показался Сева.

– Как спалось?

– Хорошо, – ответил Виктор и зевнул. – А чем это пахнет?