Закон успеха

Губернатор советует вам, сэр, не гневить дальше его вели­чество. Ваше поведение позволяет подвести вас под закон Генриха VIII. Согласно этому закону человек может быть по решению губернатора провинции отправлен в Англию для суда по обвинению в государственной измене. Изменив свой политический курс, вы не только получите большие личные преимущества, но и заключите мир с королем».

Сэмюэль Адаме мог принять одно из двух решений. Он мог прекратить сопротивление и воспользоваться выгодной взяткой или продолжить сопротивление, рискуя быть пове­шенным!

Очевидно, пришло время принятия немедленногореше­ния — решения, которое вполне могло стоить ему жизни. Адаме взял с полковника Фентона обещание, что тот пере­даст губернатору ответ буквально в тех словах, которые ус­лышит.

Ответ Адамса: «Передайте губернатору Гейджу, что я давно уже заключил мир с Королем Всех Королей. Никакие лич­ные соображения не могут заставить меня отказаться от спра­ведливого дела моей страны. Передайте также губернатору Гейджу, что Сэмюэль Адаме советует ему больше не оскор­блять чувства рассерженного народа».

Получив ядовитый ответ Адамса, губернатор Гейдж рас­свирепел и издал прокламацию, в которой говорилось: «Име­нем его величества я предлагаю и обещаю милостивое про­щение всем, кто сложит оружие и вернется к мирной жиз­ни. Обещание не касается Сэмюэля Адамса и Джона Хэн-кока, чьи преступления настолько чудовищны, что заслу­живают только сурового наказания».

Адаме и Хэнкок попали в трудное положение. Угроза рассерженного губернатора заставила их принять еще одно решение, не менее опасное. Они спешно созвали тайное со­вещание своих наиболее стойких последователей. Как только совещание началось, Адаме закрыл дверь, положил ключ в карман и сообщил присутствующим, что должен быть созван конгресс колонистов. И никто не покинет комнату, пока не будет принято решение о созыве такого конгресса.

Все были возбуждены. Одни взвешивали последствия та­кого радикализма. Другие серьезно сомневались в мудрости столь определенного решения, бросавшего прямой вызов английской короне. Но с ними в комнате находились два человека, неподвластные страху и не признававшие возмож­ности поражения: Хэнкок и Адаме. И под их влиянием все согласились, что Комитет корреспондентов должен созвать Первый Континентальный Конгресс в Филадельфии 5 сен­тября 1774 года.

Запомните эту дату. Она важнее 4 июля 1776 года Если бы не было принято решение о созыве Континентального Конг­ресса, не было бы и подписания Декларации независимости.

Но еще до первого заседания нового Конгресса другой лидер в иной части страны опубликовал свой «Общий обзор прав Британской Америки». Это был Томас Джеф-ферсон в провинции Вирджиния, и у него были такие же напряженные отношения с лордом Данмором (предста­вителем короны в Вирджинии), как у Хэнкока и Адамса с их губернатором.

Вскоре после опубликования этого документа Джеф-ферсон получил сообщение, что он обвиняется в государ­ственной измене. И тогда один из коллег Джефферсона Патрик Генри, произнес фразу, которая навсегда останет­ся классической: «Если это измена, то давайте все изме­нять как можно больше\»

И вот именно такие люди, не обладая ни властью, ни военной силой, ни деньгами, обдумывали будущее коло­ний, начиная с открытия Первого Континентального Кон­гресса, и делали это в течение двух лет, пока 7 июля 1776 года Ричард Генри Ли не обратился к Ассамблее со следу­ющим предложением:

«Джентльмены, я предлагаю, чтобы эти Объединенные Колонии отныне были свободными и независимыми Штата­ми, чтобы они отказались от всякой верности Британской короне и чтобы политические контакты между ними и госу­дарством Великобритания полностью прекратились».

САМОЕ ВАЖНОЕ РЕШЕНИЕ, КОГДА-ЛИБО ЗАПИСАННОЕ НА БУМАГЕ

Предложение Ли обсуждалось так горячо и долго, что он начал терять терпение. Наконец после многих дней обсуждения он снова взял слово и ясным твердым голосом провозгласил: «Мистер президент, мы уже несколь­ко дней обсуждаем это дело. У нас только один выход. Зачем же, сэр, еще откладывать? Зачем колебаться? Пусть этот день станет счастливым днем рождения Американской республики. Пусть она родится не для того, чтобы завоевы­вать и опустошать, а чтобы восстановить мир и закон».

Еще до окончательного голосования по его предложению Ли должен был вернуться в Вирджинию из-за серьезной болез­ни в семье, но перед отъездом он передал свое дело в руки друга — Томаса Джефферсона, который пообещал защищать его, пока не будет принято благоприятное решение. Вскоре после этого президент Конфесса (Хэнкок) назначил Джефферсона председателем комитета по составлению Декларации независи­мости.

Долго и напряженно работал комитет над документом, который, будучи подписан, означал бы в случае поражения в войне с Великобританией смертный приговор для каждого подписавшего.