Закон вне закона

- Этого и ждем. Ты б на дорогу бачил, а не на меня.

Пилипюк покачал головой.

- Не понял. Или мне знать не положено?

- Военная тайна. Но тебе открою. Дальше я сделаю так, что бы в центре узнали про наши самовольные дела. Что будет?

- Що? Погутарять трошки та войско пришлют.

- Вот и гарно. У города соберутся бандюки со всего района. И правительственные части. Вот мы их и столкнем. А сами из города поможем.

- Кто ж це придумал? - восхитился Пилипюк.

- Умный хлопец придумал, - не стал я ложно скромничать.

У бетонки, отходящей от шоссе на Зону, колонна встала. А я со своими, свернув, поехал дальше.

- Надолго, товарищ полковник? - крикнул вслед Сливко.

- Оправиться и покурить успеете!

Дорога была здесь похуже, плиты уложены с большими зазорами, проросшими травой - по весне начинали играть, а к лету застывали - каждая как ей нравится.

Ехали медленно, как по шпалам.

- Товарищ полковник, - взмолились ребята, - разрешите своим ходом, пешком?

- А вы меняйтесь, - посоветовал я.

В моей машине сзади было только одно сиденье, второму пассажиру приходилось прыгать задницей на стальном багажном ящике.

- Уже менялись - без толку.

Вот так всегда - чего-нибудь да не хватает человеку. Выспался - так жрать просит. Наелся - зрелищ ему подавай. Сплошная диалектика.

Высадил я их. А метров через пятьдесят дорога опять хорошей стала. Пилипюк притормозил, чтобы ребят дождаться. Улыбается, хитрый хохол.

- Проучим салажат, Лексей Митрич?

- Обязательно проучим, - согласился я. - Это наш долг. Как старших товарищей.

- Швыдче, хлопчики, швыдче! - заорал Пилипюк. - Мабудь, не старшина полковник вас дожидается!

Хлопчики наддали; как кони забухали берцами по бетону. Поравнялись с машиной, изготовились в нее заброситься на малом ходу. Не вышло - Пилипюк газанул - только нас и видели.

- Это они тебя с лестницы столкнули?

- Кто знает? Из той железяки не видать ни хрена.

В Зоне я прошелся с начальником по территории, заглянул в бараки, на будущий завод, в пищеблок.

Всем остался много доволен. Заключенных, как я и рекомендовал, рассортировали. Рецидивисты с малолетками и бытовиками не общались, опыт свой не передавали, к образу жизни и психологии своей не приобщали. Завод уже под крышей обосновался, шло формирование цехов и бригад. Новые бараки были почти готовы к заселению, в старых начальник собирался устроить склады материалов и готовой продукции.

- На обратном пути я вам продовольствие заброшу, в кредит.

- Этим не отделаетесь, полковник. Мы вам списочек подготовили...

- На двести позиций, небось?

- Что вы! Скромнее. На сто восемьдесят.

- Как обстановка?

- Пока спокойно. Ну, в первом бараке затаились, конечно, злобные. Но не выступают. Я так думаю, с воли знака ждут. А основной контингент, в общем, ваши условия принял. К тому же сами понимают, что в нормальном труде и отдыхе время быстрее идет.

- Отказники есть?

- Один голодает.

- Пошли посмотрим.

В "злобном" бараке лежал на койке здоровенный бугай. С круглой небритой мордой. Над ней - плакатик: "Провожу голодовку в знак протеста против произвола администрации колонии".

Мы подошли поближе.

- Давно постишься? - участливо спросил я.

- Семь дней, начальник. - Голос его был слаб и жалок.

- Какие претензии?

- Я в законе. Мне работать западло что в Зоне, что на воле.

- Ну, на воле - дело твое, а здесь только мой Закон действует. Все другие я отменил. Так что не надейся весь срок в койке проваляться.

- И ты не надейся. Сколько я без пищи протяну? - Он приподнялся на локтях, изобразил на лице муку. - Ты, начальник, всем справедливостью грозишься, а я?

- А что ты? Не хочешь жить - не надо. Это справедливо - не мешать тебе в твоем решении. Ты же знаешь мой принцип.

- Кто не работает...

- Нет, другой. Чем вас меньше, тем нам лучше. Надоели вы всем. Так что давай помирай скорее. - И обратился к начальнику колонии: - Он жрет как сивый мерин. Вы его изолируйте надежно, чтобы кореша не подкармливали, так он через три дня на лесоповале три нормы давать будет. Чтоб поскорее вес набрать.

С тем мы и вышли из барака.

- Он этот спектакль, я полагаю, затеял, потому что скоро его черед на пересмотр дела. Ему вышка грозит. По вашему, полковник, Закону.

- Пожизненных много набегает?

- Хватает. Но если дело пойдет, как задумано, их содержание вполне рентабельным будет. Правда, некоторые пожизненные требуют замены наказания расстрелом.

Я пожал плечами:

- Расстреляйте.

- Вот в чем и вопрос. Нет у меня расстрельной команды. И взять негде.

- Как негде? Мы же вам направили сколько-то киллеров. Используйте их по назначению. Им-то какая разница, кого рас стреливать?

Начальник даже не улыбнулся.

Подобрав на обратной дороге наших хлопчиков, - они прекрасно отоспались на краю канавы, под рябиновым кустом - мы снова возглавили колонну и двинулись к главной цели.

В одном, еще живом, совхозе закупили хороший картофель.