Закон землеройки

– Как и в любой провинции – почти никаких. Некоторые дурочки на турецкие пляжи официантками вербуются, надеются богатого иностранца подцепить. Большинство из них, правда, только болезни разные цепляют. Остальные просто по крупным городам разъезжаются: кто в Курск, кто в Ставрополь, кто в Мариуполь… В общем, смотря у кого где родственники проживают.

В этот момент к нам точно на крыльях подлетела официантка. Поставив на стол поднос с тарелками, она радостно произнесла:

– Ой, ну вы прямо как первые покупатели на рынке – почти ползала за собой привели! – Затем проворно расставила кушанья перед нами и столь же стремительно улетела.

Удивленно пожав ей вслед плечами, я налил Анастасии временно запрещенного в России молдавского вина и галантно провозгласил первый тост:

– За прекрасных дам!

Девушка без малейшего жеманства и даже с видимым удовольствием поднесла бокал к губам. Я же залпом осушил рюмку водки, и музыка сразу зазвучала чуть громче, а спутница стала выглядеть еще прекраснее. Потом мы завели с ней приятную беседу, в ходе которой, обоюдно забыв о почти двукратной разнице в возрасте, легко перешли на «ты». В разгар же этой идиллии в моем кармане затрезвонил мобильник, и я, извинившись, поднес его к уху.

– Слава, ты? Проснулся?

– Какой еще Слава?! – раздался в трубке голос Михаила. – Это я, Воркунов! Вчера твоего обещанного звонка так и не дождался, решил вот сам позвонить…

– Ой, извини, друг! Просто слышно тебя неважно, так что говори, пожалуйста, громче!

– Вот что мне удалось выяснить по твоим фигурантам, – повысил он голос. – Слушай или, если хочешь, записывай.

– Уже пишу! – торопливо выхватил я блокнот из кармана.

– Итак, Ниткин Федор Богданович. Родился 14 апреля 1931 года. В армии не служил. В 53-м окончил Волгоградское педагогическое училище, заслуженный учитель СССР. В Энске прописан по адресу: улица Лебяжья, дом 32. Не сидел, не привлекался и вообще ни в чем предосудительном замечен не был.

– Записал, продолжай.

– Лукавец Валерий Олегович, уроженец города Самары. Бóльшую часть срочной службы провел в Афганистане, куда отправился добровольно. Имеет государственные награды. После службы поступил в высшее Саратовское училище МВД. По его окончании занимал офицерские должности в ОВД Харькова, а после распада СССР работал в Воронеже. В 2002-м был переведен в Энск на должность начальника городского ОВД. Подполковник. По службе характеризуется положительно.

– Давай про третьего! – прокричал я в трубку, поскольку музыканты, как назло, заиграли еще громче.

– А вот Красновский среди всей троицы – личность самая колоритная. Родился в 1961-м, и завтра, кстати, у него день рождения, можешь поздравить. Коренной житель Энска. Окончил техникум коммунального хозяйства. Трижды привлекался к уголовной ответственности, причем последний раз был осужден на два года пребывания в колонии-поселении.

– На «химию», что ли?

– Ну да. А дальше начинается самое интересное. Через год был освобожден по амнистии, но место «ссылки» по какой-то причине не покинул: провел там еще полтора года исключительно по собственной инициативе.

– А в Энск когда вернулся? – поторопил я друга.

– Не выяснил, но можешь и сам подсчитать. За точку отсчета возьми приговор, вступивший в силу 16 мая 1998 года.

Закончив разговор, я какое-то время пребывал в полном оцепенении. По всему выходило, что времени для получения церковного сана у нашего Романа Даниловича попросту не было. Но если он не имел к Церкви никакого отношения, тогда почему его объявила настоятелем монастыря целая делегация священнослужителей? Неужели «ряженые»?!

– Идем танцевать, – потянула меня из-за стола раскрасневшаяся от вина Анастасия, после чего приветственно помахала кому-то рукой.

Я взглянул в том же направлении: на ее приветствие откликнулась сидевшая в двух столиках от нас темноволосая девушка в очках.

– Знакомая? – поинтересовался я.

– Да, бывшая одноклассница, – подтвердила Настя, – Соня Габер. Она и сама из коренных, и мальчика себе из нашего же города подобрала, Борю Маркина. Между прочим, золотой медалист. В университет собирается поступать, на экономический…

Безумолчно тараторя, девушка увлекла-таки меня, изрядно опьяневшего от выпитой натощак водки, на середину зала, и вскоре я уже выделывал вместе со всеми замысловатые коленца, а вокруг в бешеном хороводе кружились странно знакомые лица.

Глава 12. Подряд на раскопки

Казалось, то утро, которое до сих пор язык не поворачивается назвать «светлым», началось, едва накануне моя голова коснулась подушки. Во всяком случае глаза открываться отказывались категорически.

– Вставай, Александр, ну вставай же, – энергично тормошила меня Настяя. – Сам же просил разбудить тебя не позже восьми!

– Да, да, все правильно, спасибо, – вяло пробормотал я, придав наконец своему совершенно тряпичному телу вертикальное положение. – Только, Настенька, солнышко, свари мне, пожалуйста, кофейку покрепче…