Закон землеройки

– Да, я действительно приехал из Москвы, – не стал я отрицать столь безобидного факта. – А вот относительно клада вас, боюсь, ввели в заблуждение. На дне пруда мы обнаружили лишь странные баллоны с неведомым содержимым. Судя по виду, они были сброшены в воду либо во время войны, либо сразу по ее окончании. А если вас еще что-то интересует, обратитесь лучше к отцу Аристарху, ибо очистку пруда затеял именно он.

Железных дел мастера озадаченно переглянулись, и увесистые клещи неохотно перекочевали на наковальню. Путь к двери был свободен, и я не преминул им воспользоваться, хотя эпизод с «допросом» оставил в душе неприятный осадок. Чтобы в дальнейшем сократить нежелательные встречи до минимума, потащил в итоге свой сачок к пруду кружным путем, по самой длинной тропе, зато опушки сада достиг благополучно. Там я внимательно осмотрелся и, убедившись, что рядом никого нет, забросил инструмент в заросли молодых березок. Потом неторопливо побрел к трапезной, поскольку близился вечер, тело ныло, в животе урчало и хотелось только одного: упасть на горизонтальную поверхность с куском мяса в зубах. Как по заказу, в этот момент чуть надтреснуто прозвонил колокол, оповещавший обитателей монастыря об окончании работ и скором ужине. Я невольно прибавил шагу, а у дверей трапезной неожиданно встретил Митяню.

– Ну здравствуй, дружок, – протянул я ему руку. – И где ж ты, интересно, пропадал все последние дни?

– Добренького здоровьица и вам, Александр Григорьевич, – кивнул он в ответ. А потом отвел глаза и, преувеличенно озабоченно потерев шею, продолжил: – Да меня за цементом в Майкоп гоняли. Сегодня вот только вернулся…

– Привез?

– Куда ж я денусь? Прикатил пару машин. Да только этим цементом с городскими властями надо делиться: они ведь машины давали. Четверть груза требуют!

Тут в моем кармане вновь зажужжал мобильник, и я, извинившись, отошел.

– Так нам ждать вас сегодня? – сходу задал мне вопрос Владислав.

– Нет, дружище, ты уж извини. Сегодня я решил заночевать в монастыре. Передавай привет сестре и родителям. До встречи!..

Глава 19. Ночной кошмар

На ночь меня определили в крохотную комнатку, вмещавшую лишь две армейские кровати, вешалку для одежды да полку с церковными книгами. Равнодушно скользнув взглядом по их обтрепанным корешкам, я сбросил грязную одежду прямо на пол, залез под одеяло и закрыл глаза. Картинки дневных воспоминаний быстро перешли в разряд беспокойных снов, терзающих человека, как правило, либо поздней осенью, либо после переутомления. А поскольку разговоры всех последних дней крутились в основном вокруг немецкого захоронения в пруду да найденного в Черногрудине старого оружия, сон мне привиделся, разумеется, соответствующий.

…В мрачном и будто бы припорошенном угольной пылью помещении возле меня топтались люди в полосатых одеждах, а я загружал в устрашающего вида печь подаваемые ими длинные свертки. Это было жутко и одновременно увлекательно, ведь когда вспыхивал очередной сверток, тьма вокруг слегка рассеивалась, и я осознавал, что опасности в непосредственной близости от меня нет.

Потом я каким-то чудом перенесся на съемки телевизионной передачи. За круглым столом восседали хмурые незнакомые мужчины, один из которых по команде человека за операторским пультом взял вскоре лист бумаги и деревянным голосом начал читать: «Советское правительство заявляет о своем протесте против использования газа "Циклон-Б" в экспериментах по умерщвлению людей…» – «Какие, к черту, протесты?! – хотелось крикнуть мне. – Всё давно уже на потоке! Я сам каждую ночь вязанки трупов в крематории сжигаю!» Я напрягал голосовые связки изо всех сил, но почему-то не мог вымолвить ни слова. И в этот момент чья-то рука вдруг крепко сжала мне горло…

От страха я невольно проснулся и, поняв, что это был всего лишь сон, облегченно вздохнул. Однако уже в следующее мгновение волосы на голове вновь встали дыбом: моего горла и впрямь коснулись чьи-то грубые пальцы! Готовясь завопить на весь монастырь, я судорожно втянул в себя литров пять спертого казарменного воздуха, но тут, к счастью, услышал в темноте шепот:

– Вставайте, Александр Григорьевич, уже десять минут шестого!

– Встаю… – сипло выдохнул я.

Вспыхнула лампочка карманного фонарика, и в круге света я увидел виноватую физиономию Толика.

– Простите, что проворонил нужное время, сам чуть не проспал. Слава богу, Клавдия на работу пришла…

– Та, что на кухне работает? – машинально поинтересовался я, нервно натягивая не просохшие за ночь брюки.

– Она самая. Я уже попросил ее кофе вам сварить.

– А себе?

– Да нам не положено, мы чаем обходимся…

Войдя в скудно освещенную столовую, я увидел уже знакомую женщину в белом переднике. Она приветливо поклонилась и указала глазами на придвинутый к газовой плите столик. На нем дымились две тарелки с жареной колбасой, обрамленной зеленым горошком, и стоял кофейник, из носика которого вырывались клубы пара.

– Вы нас прямо балуете, – отвесил я поварихе незатейливый комплимент, начав наперегонки с Толиком поглощать ранний завтрак.