Законная семья прокурора Драконыча

– Почему ты не предупредил, что твоя мама приедет? – подбежав, прошипела, чувствуя, как от стыда горело лицо.

– А похоже на то, что я знал?

– И что она имела в виду под легендой? Судя по ее реакции, ты не сказал ей, что всё это фарс и Катюша не твоя дочь?

– О чем ты, Алёна Пална? – двинул бровями. – У нас самая что ни на есть настоящая семья. Ты моя жена, а Катя дочь. Ты разве не видела ваши новые документы?

– Документы? – растерялась от мужского напора, не понимая, какую цель он преследовал, обманывая даже собственную мать.

А затем и вовсе замерла, когда Егор взял в руки папку, лежавшую до этого на столе. Протянул ее мне, и я приняла, раскрывая и листая бумаги. Сглотнула, ощущая, как к горлу подкатил ком. Свидетельство о браке было мною успешно проигнорировано, так как это не было для меня новостью. Я залипла на другом.

Свидетельство о рождении Екатерины Егоровны Драконовой. В графе мать – Сладкова Алёна Павловна. В графе отец – Драконов Егор Романович.

Сглотнула вязкую слюну и подняла покрывшиеся влагой глаза на своего мужа. Официального мужа и отца Катюши. Он не обманул, сделал всё, как и обещал. Но отчего меня не покидало ощущение, что фарс это всего лишь в моих глазах, не больше?

Руки мои задрожали, и я прижала документы к груди. Поджав губы, сосредоточилась на другом, чтобы не расплакаться, когда в доме гости.

– Мама называет тебя Драконыч? – сделала попытку улыбнуться, вспомнила, как его назвала Виктория Дмитриевна.

– Это всё, что тебя волнует?

Голос у него звучал серьезно, не в пример моему. Но чего он ожидал от меня? Я бы, может, и хотела кинуться к нему в порыве благодарности, но, когда за стеной находилась его мама, посчитала это неуместным. Да еще и взгляд его этот рентгеновский, будто я совершила какое-то преступление.

– Ты пытаешься соскочить с темы, Егор? М? Имей в виду, после отъезда твоей мамы нас ждет серьезный разговор.

– Могу сказать тебе то же самое, Алёна Пална, – насмешливо парировал и глянул таким взглядом, словно предупреждал меня, что нет ничего, чего бы не знал прокурор.

Сглотнула, отводя глаза вбок. Быстро кинула документы на стол и юркнула в сторону ванной – помыть руки, привести себя и свои мысли в порядок. Похлопала себя по горящим щекам и только после вышла в коридор. Чуть не вскрикнула, натолкнувшись на его величество Егора, который застал меня врасплох.

– Давай обсудим кое-что важное, Алёна Пална, – и опять эта насмешка в мужском голосе. – Моя мать считает, что мы настоящая пара, так что не оплошай, считай, это твоя первая проверка на пути к моей должности.

– Неужели тебя настолько волнует карьера, что ты готов обманывать даже самых близких? – разочарованно протянула, чувствуя тяжесть в груди.

– Кто сказал обманывать? – губы его растянулись, в глазах блеснуло что-то темное. – Может, я предрекаю?

Задышала через рот, чтобы его запах не забивался в легкие и не дурманил разум, и вскинула голову, пытаясь понять по выражению глаз, он так пошутил или говорил серьезно.

– Ты… Мы же договаривались…

Сипение, вырывавшееся из моего рта, было чересчур громким, но я сама не могла понять, на что надеялась.

– Дети! Ну вы где? Стынет же! – закричала Виктория Дмитриевна из кухни, затем раздался звон, словно Катюша уронила ложку. Судя по женскому смеху и шутливым причитаниям, так оно и было.

– Идем, Алёна Пална, мы образцовая семья, два влюбленных друг в друга супруга.

– Стой, – опомнилась, хватая его за предплечье, когда он двинулся с места. – Ты хотя бы скажи, что ты рассказал ей. Насчет Катюши… Я ведь не знаю.

– То же самое, что и тебе, – вздернул брови. – Зачем надумывать лишние вариации развития событий? Есть вероятность забыться, и тогда всё рухнет, как карточный домик, от легкого дуновения твоего же собственного дыхания.

– Подожди, то есть, – судорожно заработала мозговыми извилинами, – для твоей мамы я теперь вероломная стерва, которая скрыла от тебя дочь, а от нее внучку?

Если до этого момента наша легенда меня не смущала, то теперь, в преддверии знакомства со свекровью, я нашла в ней те изъяны, которые выставляли меня в невыгодном свете.

– Не переживай, пигалица, мама знает меня и мой характер, и так давно мечтала о внуках, что оправдает тебя в любом случае. В ее мировоззрении это я – дракон, напугавший бедную сиротку.

– Эй, это прозвучало обидно, – выпалила, чувствуя себя какой-то замарашкой.

– Не любишь историю про Золушку?

– Это не наш случай, – фыркнула. – Я, скорее, Фиона из “Шрека”.

– Что-то ты совсем к себе не ласкова, Алёна Пална. Ты вполне себе красотка. Получается, я в этой истории принц Чарминг?

– Что-то ты ласков к себе, Егор Романыч.

– Окей, тогда я Шрек?

– Слишком ласков.

– Да ладно, я дракон? Довольно банально, Алёнка. Драконов, Драконыч и дракон. Я думал, у тебя с фантазией всё не так туго.

– Ну, во-первых, там не дракон, а дракониха, или драконица, если так тебе удобнее, и твои причиндалы не позволяют тебя величать ею. А с фантазией у меня всё нормально, Егор Романыч. Иа-иа.