Законодатель. Том 1. От Саламина до Ареопага

В празднество Деметры погрузилась не только Аттика, но и вся Эллада. Не был исключением и остров Саламин. Причём саламинские мегаряне в отличие от афинян праздновали скромнее и проще, можно сказать – слишком просто. Дескать, незачем изощрятся и тратиться.

Вознеся Великой Богине молитвы, принеся ей возлиянья и жертвы, они затем целый день ненасытно поедали жертвенное мясо и неумеренно выпивали вино. Казалось, об этом побеспокоилась сама Деметра, воспринимаемая к тому же многими эллинами богиней виноградства и виноделия, поскольку Дионис не был в то время в большом почёте. Как бы там ни было, пировавшие мегаряне большими дозами хлестали вино, шутили, смеялись, веселились, изредка вспоминая о причине торжества.

Большой вклад в создание атмосферы охмеленья, благодушия, радости и веселья на острове внёс афинский торговец вином Пандор. Вначале он продавал пировавшим воякам вино по весьма низкой цене, а потом и вовсе разливал его задарма. Афинский купец даже устроил состязания на предмет того, кто из мегарян сумеет больше выпить, не отрываясь от сосуда. Победитель получал в качестве приза добротную амфору, наполненную желанным напитком.

Ближе к вечеру на Саламин прибыл афинянин Антифон – осведомитель, презреннейший и превратнейший человек, лгун и мерзавец. В течение продолжительного времени он угодливо шептал о чём-то на ухо мегарскому стратегу Фрасибулу. Судя по всему, разгласил какую-то важную тайну. От глаз Пандора, зорко следившего за ними, не ускользнуло то, что оба собеседника были весьма довольны. Видимо, мегарянин получил отраднейшую весть. Несколько позже, изрядно подвыпив, Фрасибул подошёл к афинскому торговцу вином и с многозначным горделивым выражением лица, стал, шутя, у него допытываться:

– Скажи, купец, страстны ли афинские девы?

– От чего же не страстны? – также шутя, отвечал тот. – В Элладе не найдёшь страстнее и любвеобильнее женщин, нежели наши афинянки. Никто не идёт в сравнение с ними. Замечу, необычайную страсть они дарят мужам на природе, где-нибудь в лесу, в поле, на берегу и… особенно в воде.

– В воде? – раскрыл от изумления рот Фрасибул. – Они что, подобны рыбам?

– Нет, они сродни нереидам. Не забывай, любезный стратег, ведь из морской пены родилась богиня любви Афродита. Поэтому вода – это особое место для любовных утех. Разве ты не знал об этом?

– Чего не знал, того не знал, – еле поворачивая языком, отвечал бесхитростный мегарский стратег. – Сорок лет прожил, а о таком не слыхивал, к своему удивлению.

И нижняя губа Фрасибула буквально отвисла от сожаления и разочарования. Казалось, он был основательно удивлён и огорчён.

– Не может быть, чтобы такой славный воин, как ты, не испробовал любовных страстей в воде, – продолжал поддевать мегарянина афинский торговец. – Ты ведь понимаешь, это не делает тебе чести. Понимаешь?

Фрасибул, смотрел на хитроумного Пандора широко открытыми глазами, настолько широко, насколько это возможно пьяному человеку, и давал афинянину знать, дескать, понимать-то он, конечно, понимает, а вот пробовать, всё-таки, не пробовал. Чего не было, того не было, а врать он не намерен.

– Пена… вода…, н-е-е-е-т, никогда не пробовал, – еле выговаривая слова, простонал он. – Но, вскоре попробую!

Обязательно испытай, поторопись! Вот увидишь, какое это блаженство и счастье – любить женщину в воде. Уверяю – не нарадуешься!

– М-д-а-а, – потирая руки, возбуждённо ответил мегарянин, – соблазн велик. Пойду-ка я ещё насыщусь.

Через некоторое время Фрасибул, ещё изрядно подвыпив и подкрепившись, снова подошёл к Пандору и спросил, умеет ли он толковать сны.

– Если сладостные сны, то могу. А что тебе снилось, стратег? – полюбопытствовал афинянин.

– Вода, много воды.

– Говорят, это к болезни.

– А голые женщины?

– Женщины? Голые? Ну как бы тебе сказать? Многие знатоки снов полагают, что это к покойнику.

– Значит, обнажённых женщин следует опасаться? – озабоченно выговаривал стратег.

– Да чего же их опасаться! – многозначительно встрепенулся купец. – Если видишь голую женщину, быстрее раздевайся сам. Опасаться надо одетых и разукрашенных. Обнажённые они вовсе не опасны, скорее они прелестны и желанны. К тому же не доверяй толкователям снов, а верь своим чувствам.

– И я так думаю, – перебил Фрасибул. – Ты меня успокоил. Надо ещё утолить жажду, а потом… буду тешиться, услаждать своё сердце.

И Фрасибул снова сел за стол, дабы поднабраться сил для предполагаемых ночных любовных утех. И намеревался он тешиться не с кем-нибудь, а с афинскими девами, которые должны были сегодня ночью проводить священные купания в честь Деметры. Мегарянам стало известно место проведения этих таинств, и они возбуждённо начали готовиться к вылазке.

Любителей похождений набралось человек четыреста. Остальные же попросту не могли держаться на ногах. Опьянение было всеобщим. А пьяному, как известно, море по колено и всё нипочём. С большим трудом, оставшиеся мегарские вояки разбрелись по острову в поисках места ночлега. Многие уснули тут же, где пировали. Остальные – где кому удалось.