Законы амазонок. Часть 2

Эти слова окончательно растапливают моё сердце. Быстро целую его, едва касаясь губами его губ, но даже это легкое касание заставляет трепетать всё внутри меня. Он перехватывает мои нерешительные губы, и впивается в них страстным, горячим, властным поцелуем. Только он умеет гореть нежностью и грубостью одновременно. И меня сводит это с ума.

Благодаря хитрым препаратам Криоса, что с помощью Анны раздобыла Олиф, я быстро прихожу в норму. Ожег покрывается коркой, кожа регенерируется с такой скоростью, что я могла бы подумать, будто это волшебство, но божественного вмешательства никакого нет, это умные разработки ученых Криоса.

Через несколько дней я уже иду в тренировочный зал и изо всех сил стараюсь показать, что не растеряла сноровку и вовсе не нуждаюсь в поблажках. Рейнс меня даже немного злит, не разрешает вступать в парные бои, из-за чего вызывает бурю негодования со стороны. Теперь все думают, что я на каком-то особом счету. Пусть даже его побуждения самые лучшие, но проявляет он заботу не самым удачным способом: кричит, раздает приказы, контролирует каждый мой шаг. Мне без него не велено даже ступить.

Бедняки готовы заключить союз с оппозицией и идти в сопротивление по плану Рейнса, единственное их условие – внушительная система защиты, которую мы предложить не можем. Они не готовы бороться в рукопашную, против хитрых ловушек Ксалиоса, да и против патрульной полиции тоже не готовы. Слишком мало пригодных для тренировок людей, в основном мальчишки и кучка крепких женщин. Остальные слишком заморенные тяжелой жизнью, они растеряли последние крохи воли к жизни. Их можно понять, но только не мне. Меня всю жизнь учили, что лучше смерть, чем сломленный дух. Меня с рождения учили, что лучше воевать, чем жить в рабстве. Здесь всё устроено иначе.

Как только Рейнс найдет способ окончательно заручиться поддержкой бедняков, – а он найдет, – начнется кровавая бойня, в ход которой Ксалиос пустит моих сестер. Мысль об этом невыносима. Я чувствую, как время утекает сквозь пальцы, а я при этом связана по рукам и ногам, я так и не придумала, как действовать, чтобы не допустить участие амазонок в этих разборках.

Мой крутой парень слишком преувеличивает мои умственные способности. Он так рвется к власти, что порой меня это пугает. Пусть он не показывает (по объективным причинам), но я знаю его ненависть к амазонкам и боюсь даже представить, что с нами будет, если ему удастся довести дело до конца. Боюсь, сама я не справлюсь. Мне нужен союзник в этой стае волков. Именно поэтому вечером я остаюсь в столовой помочь Клиери с уборкой.

Она возится с грязной посудой, столы убраны, так что всех помощников подруга самоотверженно отправляет отдыхать, остаюсь только я. В воздухе чувствуется заряд напряжения, слишком много недосказанности между нами. И все же я говорю то зачем пришла:

– Что ты знаешь о планах оппозиции насчет амазонок?

Дарий так сердечно выводил трели на переговорах с бедняками, что показался мне куда разговорчивей Рейнса. Наверняка они с «будущей женой» обсуждали судьбу ее народа, более развернуто, чем мы. На мой вопрос Клиери не отвечает, морщит нос. Ей явно нелегко дается сложение слов в предложения. Она что-то бубнит под нос, больше похожее на отрывистые звуки глухонемого, чем на ответ.

– В первую очередь… ― наконец с трудом выдавливает из себя. ― Нужно побеспокоиться о людях, что не могут за себя постоять. Нам нужно взять преимущество над Ксалиосом и «Феминой». Заявить о себе. Ну а потом…

Предложения настолько отрывисты, что я даже сомневаюсь, понимает ли она сама что говорит.

– Ну а потом, будет поздно что-либо предпринимать. Ксалиос пустит амазонок вперед. Убивать тех самых людей, что не могут за себя постоять. Ты же прекрасно понимаешь это.

Я стараюсь говорить спокойно и убедительно, словно мы ведем обычный разговор. К примеру, обсуждаем запасы продовольствия и что будем подавать на завтрак оппозиционерам. На самом деле у меня дрожат пальцы, а в груди нарастает ком ярости. Меня жутко злит, что вчерашняя принцесса амазонок, сегодня расставляет приоритеты в пользу чужаков.

– Ты сама знаешь на что способны амазонки, Ливия. Война – это вся их жизнь. Нас учили убивать еще до того, как научили говорить. Сними с них оковы и неизвестно во что выльется всё это. Я не исключаю, что в Криосе вообще не останется кому и за что бороться. Ты хочешь, чтобы на твоих руках была кровь невинных людей? Хочешь устроить Агоналии здесь?

Куда делась напускная благодетель, что она изображает из себя в этих стенах? На что я только рассчитывала, когда заводила этот разговор… Глупая. Минутная слабость и тот поцелуй в щеку родом из детства, заставил меня подумать, что моя Клиери все еще жива. Но это не так. Моя лучшая подруга – принцесса амазонок, погибла на Агоналии. У девушки, что стоит передо мной в глазах застыла жажда мести… За годы обмана, за Агоналии.