Законы любви

— У тебя просто может не оказаться выхода, — вздохнула королева, но, тут же оживившись, спросила: — Ты не можешь сегодня съездить в город за кружевом и лентами? Я хотела отделать крестильное платьице будущего принца.

— Ты так уверена, что это принц? — поддела Сисели.

— О, Сиси, это должен быть принц! Нам нужен крепкий наследник мужского пола, чтобы помочь предотвратить мятежи.

— Конечно, я поеду, — заверила Сисели расстроенную госпожу. — Не терзай себя, Джо. Принц вот-вот родится, и у тебя появится много забот.

— Вот-вот?! Еще два месяца, — пожаловалась Джоанна. — Жаль, что не раньше. А то я уже собственных ног не вижу. Только и делаю, что ем и писаюсь. Что не добавляет мне достоинства.

Сисели хихикнула, но, заметив мрачный взгляд Джоанны, поспешила извиниться:

— Прости, Джо. Когда я поеду в город, поищу для тебя лавандового масла. Оно так успокаивает! Обещаю, что сегодня на ночь разотру тебе ноги.

— Да, это было бы чудесно, — согласилась королева, знаком отпуская Сисели.

Девушка поспешила к себе, где Орва чинила порванный подол платья госпожи.

— Королева просила меня поехать в город, — сообщила Сисели. — Хочешь поехать со мной? Если нет, я возьму с собой солдат.

— Нет, я поеду.

Орва отложила шитье и встала.

— Я весь день провела в четырех стенах. Неплохо бы подышать свежим воздухом. Куда поедем?

— В лавку за кружевами и лентами. Ту, что в конце Хай-стрит, — пояснила Сисели.

Они взяли плащи, и Сисели приказала слуге оседлать лошадей. Выйдя во двор, она помахала солдату.

— Мы в город за лентами, — пояснила она.

Солдат кивнул, но ничего не сказал, поскольку путешествие не считалось опасным. Женщины быстро добрались до Хай-стрит, где в дальнем углу Тэмз-лейн находилась лавка вдовы мистрис Марджори. Сисели спешилась, бросила пенни уличному оборванцу и попросила подержать лошадей.

Мистрис Марджори поспешила выйти навстречу покупательницам.

— Миледи, я вас не ожидала!

— Королева послала меня за лентами и кружевами для крестильного платьица ребенка, — улыбнулась Сисели.

— Как, разве малыш уже родился? Я ничего не слышала, — встрепенулась мистрис Марджори.

— Нет, осталось месяца два, но королева хочет, чтобы все было готово.

— О, дорогая, вы приехали зря. Я сегодня послала продавца на пристань, чтобы забрать наш груз, тонкое французское кружево из монастыря неподалеку от Парижа и чудесные шелковые ленты с Востока. Но у меня уйдет несколько дней на то, чтобы распаковать и проверить товар. Не могли бы вы приехать к тому времени?

— Ее величество расстроится, — вздохнула Сисели. — Но я успокою ее, заверив, что через несколько дней вы приготовите товар. Надеюсь, вы пошлете за мной во дворец. Я приеду и выберу все необходимое.

— Разумеется, миледи, — кивнула мистрис Марджори, приседая. — Чем я могу еще помочь?

— Лавандовое масло. Где его можно найти?

— В лавке аптекаря, на другом конце Хай-стрит. Вы проезжали ее по пути сюда.

— Благодарю, — вежливо ответила Сисели и вместе с Орвой вышла из лавки.

Оборванец многозначительно глянул на нее, прежде чем отдать поводья. Сисели сунула руку в кошель и вынула маленький серебряный пенни.

— Возьми, — велела она, швырнув монету.

Мальчишка ловко поймал ее и удрал.

Тем временем мистрис Марджори проводила их взглядом и подозвала ученицу.

— Пригляди за лавкой, — велела она, надевая плащ. — У меня дела.

Она вышла и затерялась в лабиринте узких улочек. Следы ее отыскались у ничем не примечательного кабачка. Брезгливо поморщившись, она переступила порог. При этом мистрис Марджори так плотно куталась в плащ, словно боялась чего-то коснуться в этом заведении. К ее облегчению, в кабачке никого не оказалось, кроме владельца. При виде него она вздрогнула: мало того, что вид самый подозрительный, так еще и одноглазый! Вторая глазница представляла собой грубый старый шрам.

— У меня сообщение для Дугласа из Гленгорма, — начала Марджори.

— Я позабочусь, чтобы он его получил, — заверил одноглазый. — Говори.

— Передай лэрду, что вещь, которую он ищет, будет в моей лавке через три дня.

— Лучше через четыре, — поправил одноглазый. — Дорога туда и обратно неблизкая, мистрис. И так сегодня полдня уже прошло.

— Значит, через четыре, — кивнула мистрис Марджори, решив, что непременно сообщит во дворец о прибытии товара.

Повернувшись, она быстро вышла.

— Дэви, ко мне, парень! — крикнул одноглазый.

— Я здесь, па, — ответил юноша.

— Бери лошадь, оставленную лэрдом, и поезжай в Гленгорм. Передай, что мистрис Марджори сказала: та вещь, которую он ищет, будет у нее через четыре дня. Поторопись, парень, потому что у лэрда едва хватит времени добраться до Перта.

Дэви выскочил из комнаты, наспех оседлал лошадь, стоявшую в убогом сарае позади дома, и галопом помчался на юг.

Наконец, через полтора дня, едва порозовело небо, Дэви добрался до Гленгорма. Конь под ним, казалось, обрел второе дыхание и навострил уши. Мерин мотнул головой, громко заржал и понес усталого всадника через заросшую деревьями долину и вверх по холму к большому каменному дому, у которого и остановился.

Мальчик то ли сполз, то ли спешился и, подковыляв к дому, громко постучал в дверь.