Законы отцов наших

Кричащая публика, безвкусная одежда и ароматы дешевой парфюмерии. Они рассказывали примитивные анекдоты, скорее всего сальные, потому что женщины дружно взвизгивали и били мужчин по рукам, правда, несильно, только для виду. Когда мы въезжали, я увидел имя Вики Карр на неоновой рекламе. Теперь все они поминали ее к месту и не к месту, называя только по имени, будто были знакомы с ней накоротке, в чем я сильно сомневался. Мужчины, все как на подбор плотные и кряжистые, точно лесорубы, по своим габаритам могли поспорить с холодильниками. Женщины, несмотря на упитанность, щеголяли в юбках не просто коротких, но даже вызывающе коротких. Американцы, подумал я снова. Вряд ли жизнь лишит меня удовольствия общения с такими людьми, констатировал я с грустью. Один мужчина в желтой куртке поставил на пустующую конторку стакан с коктейлем и вышел на улицу.

Наконец наступила моя очередь, и я представился портье Майклом Фрейном.

— Хорошо, — сказала девушка и ушла.

Она вернулась через полминуты в сопровождении болезненно худого мужчины в спортивной куртке и с небрежно подстриженными усами. На носу у него были очки с толстыми линзами. Он сделал едва заметный жест рукой, адресованный кому-то за моей спиной.

Когда я оглянулся, то увидел, что коммивояжеры, сидевшие у фонтана, мгновенно преобразились. И куда только подевалась их усталость. Они подскочили, словно в ногах у них были пружины, и скорым шагом двинулись к конторке портье. Все, что происходило в тот момент передо мной, я воспринимал с какой-то сверхъестественной четкостью. Я наблюдал за тем, как они идут по ковровому покрытию, и знал, что именно такую сцену рисовал себе там, в «Римской монете». Один из них потянулся во внутренний карман пиджака за удостоверением, и прежде чем он произнес эту аббревиатуру, я прочитал ее по его губам: ФБР.

До меня им оставалось пройти еще футов тридцать. Я показал портье один палец — дескать, секундочку, тут у меня одно неотложное дело, я обернусь мгновенно, — и, повернувшись, пошел к выходу быстрее, чем следовало бы, но все же не бегом. Миновав стеклянный вестибюль, вышел на автостоянку и тут же припустился во весь дух. Через несколько секунд позади раздался крик:

— Стой! Эй ты! Парень! Стой!

К удивлению для себя, я опередил их на полсотни ярдов. Чтобы добраться до места, где я оставил машину, мне нужно было пробежать всю площадку. Майкл должен был ждать меня в машине. Все обойдется. Я приказывал себе сохранять хладнокровие и выдержку. У нас еще есть время убраться отсюда.

Когда я добежал до того места, где была припаркована машина, меня ждало горькое разочарование: «шевроле» там не оказалось. Это так поразило меня, что я застыл на месте и в течение нескольких секунд не мог сообразить, что же случилось. Затем понял наконец, что обежал здание не с той стороны, и решил исправить ошибку. Под надрывные крики агента ФБР, требовавшего остановиться, я устремился к противоположному крылу здания. Забежав за угол, увидел стену, у которой было припарковано с полдюжины машин. Со стороны пустыни площадку отгораживал высокий забор из металлической сетки.

— Задержите его! — завопил агент. — ФБР! Задержите его!

Мне показалось, что он еще больше отстал от меня. Очевидно, он потерял меня из виду, когда я забежал за угол.

— Кого? Этого?

Внезапно в темноте раздался еще один голос, и за ним последовали звуки шагов. Кто-то шел ко мне между машинами. Когда этот человек подошел поближе, я разглядел его. Это был один из ньюйоркцев.

— Тони, будь осторожен! — крикнула женщина.

Тони шел ко мне уверенно. Очевидно, его подбадривало присутствие друзей, находившихся неподалеку. Обесцвеченные перекисью водорода волосы женщины поблескивали в свете прожекторов, освещавших стоянку.

— И куда это ты собрался, дружище? — спросил у меня Тони.

На нем был костюм свободного покроя песочного цвета и рубашка с узорами в виде ломаных линий, похожих на молнии.

— Тони, ради Бога! — истошно взвизгнула женщина. — Вдруг у него пистолет? — Повернувшись к друзьям, она пояснила: — Он всегда при исполнении.

— Да нет у него никакого пистолета, — сказал Тони. — Подойди сюда. Этот джентльмен хочет перекинуться с тобой парой слов. В чем дело? — деланно удивился он. — Ты не хочешь разговаривать с ФБР?

Я ничего не ответил. Я не двигался. Время — те немногие драгоценные секунды, которые я машинально отсчитывал, — таяло, уходило безвозвратно, пока мы с Тони напряженно всматривались друг в друга.

У Тони было грубое лицо с челюстями, как у моржа, выражавшими спокойную уверенность. Особого злорадства я не заметил. Оно просто говорило: «Я мужчина, а ты нет; я уже достаточно пожил на этом свете, чтобы знать, что мне здесь делать, а ты еще сопляк». И незримое присутствие его опыта меня обезоружило. Я попался. Меня схватили. Эта мысль меня окончательно сразила. Тяжело дыша, подбежал гнавшийся за мной агент.