Законы Рода. Том 2 (СИ)

Продрав глаза, вообще сначала не понял, что происходит. И только когда поднялся и окончательно прогнал остатки сна, вспомнил, что мы направились в, пожалуй, худшую из всех возможных гостиниц. Здесь руководство только и ждёт какой-нибудь поломки, чтобы потом, потирая ручки, попросить постояльцев починить всё за свой счёт.

Дежурившая в эту ночь, как и все прочие, страж гостиницы и по совместительству экс-ликвидатор, которая отъела и отсидела за десятилетия свою фигуру до формы груши, нашему прибытию не очень-то и обрадовалась. Да и меня она не сразу вспомнила. Из лощёного аристократа в спортивках я превратился в кого-то, кого она охарактеризовала как «бычара лупоглазый в замараных портках». Ну, влез рукавом в салат, пока своих из-за стола вытаскивал и тащил к чёрному ходу, где грузовик стоял… Теперь меня что, грязнулей называть?! Сама бы хоть пыль протёрла в своих владениях! Впрочем, не послала нас — уже хорошо. Естественно, я ничего не сказал. Не хотелось как-то с давней подругой Михаила ссориться.

Пока все просыпались и приходили в себя, пытаясь понять, где они и как здесь оказались, я, разбуженный первым жаворонком с позывным «Дуб», отправился в магазин. Набрёл на какой-то ларёк. Ого! Так рано работает…

— Доброго утра!

— Ты где доброе утро увидел-то?! Наркоман, что ли?

Нет, ну что за райончик! Для аристократа — просто что-то с чем-то. Все контрасты, все возможные реакции простого народа на себе ощутить можно. Главное — кольцом и костюмами не светить. И вот я стою в одной рубашке с глупой улыбкой на лице. Ещё и колец из-за стекла ларёчного продавцу не видно. В общем, до надменного и чванливого аристократа явно не дотягиваю. Оно и понятно: многие дворяне в этот район по своей воле вряд ли пойдут, не говоря уж о покупках в ларьках вроде этого. Красили его лет десять назад… Краска лупится, ржавчина создаёт непередаваемую «атмосфэ-эру».

— А тебе ли не пофиг, кто я? — усмехнулся я, протягивая пятидесятирублёвую купюру.

Исчезла она из моих рук быстрее, чем гадалки на базарах исчезают при появлении стражей правопорядка. В нашей стране зарабатывать этим талантам можно лишь паре десятков человек… Или сколько там псиоников? Да и те, ясно дело, на этом не специализируются. Но предсказания внесены в какой-то там перечень способностей.

— Э, ау-у! Чё завис? Шо покупаешь? Или ты так, денег мне решил подарить?

— Водички бы мне… Минеральной.

— Сколько? Сдачи нет, сразу говорю.

— Да-а-а…

Я окинул взглядом всё доступное мне пространство ларька и приставленного к нему тарахтящего холодильника в фирменной, правда, выцветшей раскраске знаменитого бренда Байкола.

— Всё что есть.

— Хм… Сейчас посчитаем… — ответил продавец и уселся на скрипучий стул за старый, склеенный синей изолентой калькулятор.

— Если прям всю минеральную воду забрать — это двадцать восемь рублей семнадцать копеек будет. Если и простую взять, то ещё около десяти. У меня сдачи мелочью на пять рублей будет только. Что ещё брать будешь? — как быстро у него появилась сдача…

— От бодуна что помогает? — уточнил я, ведь о подобных проблемах знать не знал.

— Пиво, — тут же ответил продавец. — Но есть риски у этого метода…

— Ну, ящик пива ещё давай тогда. Только нормального какого-нибудь. Не уличной шпане нести всё-таки.

— Ага, аристократам скажи ещё… — фыркнул он и по новой взялся за калькулятор. — Жигулёвское посчитаю. Оно свежее и по качеству нормальное… Подороже выходит.

— Добро.

— Сорок четыре рубля семь копеек. Тц… Может, ещё чего доберёшь?

— Да мне бы это унести… О! Помоги-ка до гостиницы дотащить, а там сдачу себе оставишь, — предложил я. — Всё равно тут глухомань. Никого из потенциальных клиентов не видать.

— Ну так ясен хер: до конца смены двадцать минут осталось. Ещё десять на переодеться, и уж затем… Стоп, — удивлённо уставился на меня продавец. — Какой ещё гостиницы?

Я удивлённо уставился на него в ответ, ведь выцветшая вывеска виднелась прямо за моей спиной.

— Чё, серьёзно?! Поднести туда водичку — пять с лишним рублей? И там кто-то остановился?

— Согласен или нет? — отмахнулся от его вопросов.

Нечего совать свой нос туда, куда не просят. Само собой, он согласился. Даже телегу из-за ларька вытащил, на которую мы и поставили практически все мои покупки. И вот так, поскрипывая, двинули через дорогу, вдоль которой тянулись пустые постаменты, оставшиеся от некогда стоящих на них лавочках; через парковку и мимо всё ещё похрапывающей Ольги Павловны. Она даже тональность и длину храпа сменила, подстраиваясь под скрип тележки. Удивительных талантов женщина…

— Всё, спасибо. Дальше я сам, — отправил обратно продавца, не заставляя его тягать по лестнице бутылки.

Не хотелось показывать ему, насколько непростые люди там на самом деле прямо сейчас «умирают».

Взял по упаковке минералки в каждую руку и отправился наверх, в сторону шума от просыпающихся соколят.

— Щавель… Добей меня.

— Карбат… Это ты, гад, абсент вчера открыл…

— Сокол, я сегодня возьму выходной…

— Мужики! В моём толчке Хрустальный, судя по звукам, решил утопиться, так что я вашим воспользуюсь.