Законы Трампа. Амбиции, эго, деньги и власть

Дело Трампа легло на стол идеалистически настроенного юриста Департамента юстиции Элизы Голдвебер. Это был судьбоносный момент, и она воспользовалась им. Одним из наиболее ярких воспоминаний детства Голдвебер была поездка на пароме в Южной Вирджинии, чтобы посетить ее бабушку и дедушку. Два знака встречали ее, когда она садилась на борт: БЕЛЫЕ и ЦВЕТНЫЕ. Когда паром достигал Ньюпорт-Ньюс, в штате Вирджиния, семья Голдвебер настаивала на том, что они не будут опекать уставы, которые практиковали сегрегацию. По мере взросления на Лонг-Айленде она смотрела репортажи о том, как черных травили полицейскими собаками и принуждали отступить с помощью струй водометов; она приняла решение, что хочет работать на правительство в качестве юриста по защите гражданских прав.

В течение многих лет Департамент юстиции привлекал выпускников школ Лиги плюща для того, чтобы представлять интересы правительства США. Голдвебер окончила Бруклинскую школу юстиции и поняла, что у нее есть лишь небольшой шанс, чтобы осуществить свою мечту. Но как только она получила диплом, Департамент юстиции объявил, что хочет расширить свой «бассейн» соискателей, и некоторые юристы покинули подразделение, занимающееся жилищными вопросами, чтобы присоединиться к президентской кампании демократа Джорджа Макгаверна. Голдвебер получила преимущество в самом начале.

Когда обвинения против компании Трампа прибыли в офис Департамента юстиции в Вашингтоне, дело попало к Голдвебер, чьи боссы предоставили ей право судопроизводства по делам Нью-Йорка. Она отправилась в Нью-Йорк и поговорила с активистами по жилищным вопросам и работниками компании Трампа, узнав, что в сравнении к десяти зданиям Трампа, только 1 к 3,5 процента жильцов были меньшинствами, что намного ниже процентного соотношения местного населения. Это было самым убедительным доказательством, которое она когда-либо видела. Она порекомендовала Департаменту юстиции начать вести судебный процесс против Фреда и Дональда Трампов и их компании.

Два бывших сотрудника Трампа, жена и муж, заявили, что им было сказано «Фредом Трампом и другими агентами», что компания хочет сдавать жилье внаем только «евреям и управляющим» и «отговаривать от аренды черных». Пара сказала, что в ходу был код расизма, черные относились к «№ 9». Другие агенты по вопросам аренды, нанятые Трампом, рассказали ФБР, что всего лишь один процент жильцов в апартаментах Оушн Террас, управляемых Трампом, был черными, и что в апартаментах Линкольн Шор не было черных жильцов вовсе. Оба находились на Оушн-Парквэй в Бруклине. Меньшинства, однако же, направлялись в Патио Гарденс, другой комплекс на Флэтбуш-Авеню в Бруклине, где население жильцов составляло 40 процентов. Одна черная женщина получила отказ в полностью белом комплексе, но ей было сказано, что она должна «попытаться получить апартаменты в Патио Гарденс».

Филлис Спайро, белая женщина, пришла под прикрытием в 1973 году в Бич-Хэвен, в тот же самый дом, в котором Вуди Гатри жил и писал за два десятилетия до этого. Она рассказала инспекторам, что управляющий зданием заверил ее, «что он следует законам относительно правил расовой дискриминации в направлении его начальников, и что в комплексе лишь несколько «цветных» обитателей». Более четырех десятилетий спустя, Спайро отчетливо помнила это дело и сказала, что она и другие активисты по жилищным вопросам определили «постоянную схему и случаи дискриминации» в домах Трампа.

Начальники Голдвебер услышали достаточно. Принимая во внимание опыт Хойтсов, Спайро и других, Департамент юстиции объявил о подаче самого значительного иска по случаю расовых предрассудков тысячелетия: Соединенные Штаты Америки против Фреда К. Трампа, Дональда Трампа и Управления Трампа, инк. Утром 15 октября 1973 года представитель Департамента юстиции позвонил Дональду Трампу. Этот звонок из суда был сделан с целью поставить в известность двадцатисемилетнего застройщика о том, что федеральное правительство возбуждает дело против него и его отца. В течение нескольких минут Департамент юстиции выпустил пресс-релиз, в котором говорилось, что Трамп нарушил закон, «отказываясь сдавать в аренду и вести переговоры относительно аренды с темнокожими, требуя других сроков аренды и условий в связи в расой, а также давая ложную информацию о том, что апартаменты не свободны». Новостные средства массовой информации моментально подхватили историю. Трамп заявил позже, что впервые он услышал новости об этом, когда включил радио в своем кадиллаке, а не из звонка уполномоченного Департамента юстиции. На следующее утро Трамп был на первых страницах газет, включая историю из The New York Times с заголовком «Главный землевладелец обвинен в расовых предрассудках против черных в городе». Мертвенно-бледный Трамп говорил, что обвинения были «абсолютно смехотворными. Мы никогда не занимались дискриминацией».