Законы войны

Проповедники должны заниматься своим финансовым обеспечением самостоятельно (этот принцип в корне противоречил практике, когда проповедник брал себе учеников и жил за счет их – теперь это было запрещено, хотя пожертвования допускались).

В движении должны быть представители всех социальных слоев населения.

Первоочередной задачей является не призыв в ислам немусульман, а укрепление веры тех, кто уже находится в исламе (постепенно этот принцип сменился на полностью противоположный).

Главная цель – объединение всех мусульман; теологические и политические разногласия в движении запрещены.

В отличие от предыдущих исламских школ – деобандизм всегда отличала ненависть к Западу, с одновременным быстрым и жадным освоением всех технических новинок Запада, которые могли помочь мусульманам в борьбе с Западом. Так, именно из Деобанда вышли фетвы, запрещающие европейский стиль одежды, прослушивание музыки и просмотр телепередач (в девяностые годы двадцатого века они были скорректированы – модно было слушать исламские передачи и проповеди, распространяемые на кассетах), о запрете женщинам на какую-либо общественную деятельность, о категорическом запрете на западное образование. Деобандисты проповедовали отказ от почитания храмов и запрет на изображение человека. После второго восстания, имевшего место в двадцатые годы двадцатого века, из стен Деобанда вышли фетвы, разрешающие мусульманам служить в армии и полиции, если это преследует цель научиться ведению боевых действий или помогать верующим, от шиитов был также позаимствован принцип «такия», или «ложь во благо», согласно которому ложь неверному стала не грехом, а подвигом. Так постепенно школа, при своем появлении вовсе не выдвигавшая особо агрессивных намерений, стала склоняться к все более и более агрессивной трактовке ислама…

– Смотрите, сэр…

Над дорогой висела растяжка, на которой по-английски было написано: «Деобанд приветствует участников четвертой международной антитеррористической конференции».

Как мило… Только англичане – с их своеобразным чувством юмора и пристрастием к злым шуткам – могут проводить международную антитеррористическую конференцию прямо в самом сердце исламского террористического оплота.

Швейцарский оберст Ганс Зиммер (вообще-то он был немцем, немецким швейцарцем, но считал себя немцем, хотя и служил в армии Швейцарской конфедерации), известный во всем мире специалист по антитеррористической борьбе, бывший полковник спецподразделения конфедерации, известного как Der Nebel (Туман) [21] – засекреченного военного подразделения, призванного и бороться с терроризмом, и проверять швейцарские военные базы и особо важные объекты на устойчивость к диверсиям и терактам, – повел носом так, как будто учуял невыносимый запах дерьма…

Оберст Ганс Зиммер был легендой европейского мира правоохранительных органов и спецслужб. В семидесятые, после всплеска коммунистического терроризма, отозвавшегося кровавой катастрофой в Италии, после подавления коммунистического мятежа в Италии частями рейхсвера множество итальянцев ринулось в Швейцарскую Конфедерацию. Их можно было понять: Швейцарская Конфедерация трехъязыкая, и одним из официальных ее языков является итальянский язык. К тому же у них общая граница. Среди тех, кто переехал в Швейцарию в те дни, люди были разные: были богатые люди, спасающиеся от террора, и были экстремистски настроенные люди, спасающиеся от возмездия. Не надо думать, что в террор шли исключительно темные, забитые, необразованные люди – коммунистам помогали профессора университетов, коммунизмом от нечего делать заражались жены банкиров и бизнесменов, в террор шли дети политиков, бывали случаи, когда сын убивал отца, дочь открывала ночью дверь, чтобы впустить убийц. Но за восьмидесятые годы в Швейцарии не произошло ни одного террористического акта – ни одного вообще! Немалая заслуга в этом была оберста Зиммера, который со своими людьми обезвреживал коммунистические ячейки прежде, чем они успевали что-то сделать.