Законы войны

Решительно шагнул к измотанному приказчику:

– Извольте, любезнейший. В какую цену будет…

Приказчик мельком посмотрел на ценник. Ахмадзай теперь взял костюм и прямо вместе с портфелем зашел в примерочную.

– Семьдесят девять рубликов извольте, уважаемый. Носите – ввек не сносите.

– А подогнать по фигуре можете? Я доплачу…

Что-то было не так. Чуйка – старая подруга, не раз спасавшая его, – криком кричала, что что-то не так…

– Извините, любезнейший – нет возможности-с… Напротив работает ателье, мы давно их знаем, заплатите десять рубликов – сделают все в лучшем виде-с…

Рядом с той самой примерочной освободилась одна.

– Извините…

В несколько шагов Аскер оказался рядом, грубо оттолкнул афганца, понимая, что сейчас демаскирует себя.

– Извините…

Вломился без очереди, задернул шторку. От свежего, бьющего в нос запаха волосы встали дыбом. Первым движением он выхватил девятнадцатизарядный австро-венгерский «Глок», другим – выдернул из-за ремешка часов короткий нож с отточенным как бритва лезвием, полоснул по ткани, отделяющей одну примерочную от другой.

Ахмадзай скорчился в углу, зацепившись за вделанную в стену вешалку. На губах вздувались и лопались кровавые пузыри – его зарезали как свинью. Один взгляд – так и есть. Портфель пропал…

Нажал на кнопку на телефоне, набирая номер координатора. Выпалил – как в мальчишеском детстве, одно короткое и понятное слово.

– Атас!

Ломанулся назад – с пистолетом. Сшиб афганца, который еще не пережил возмущение от того, что его задвинули назад в очереди, огляделся по сторонам. Главное – перекрыть все входы и выходы, не дать уйти. Скорее всего, подонок проболтался, решил, что пощадят. Как же – жди. Исламисты не знают жалости…

В дверях, ведущих на свет, – мелькнуло что-то темное, выходил человек. Подсознание подсказало – приказчик. Тот самый приказчик, с которым этот козел трепался у всех на виду – все подсознательно воспринимают приказчика, официанта, врача как пустое место, как некую неодушевленную функцию. Никому и в голову не пришло, что приказчик – как раз и принимает здесь деньги.

– Позвольте, любезный.

С ходу он перепрыгнул через одну вешалку с одеждой, сшиб другую. Как говорил поручик Ржевский в одном неприличном анекдоте – захочешь жить, еще и не так раскорячишься…

– Птица-один, укажите источник угрозы! Доклад, жду доклад!

– Приказчик. Твою мать! Объект убит, повторяю – объект убит.

– Не понял, повторите.

Хорошо, что дверь здесь была обычная, не старомодная вертушка. Проломился через нее, выскочил на улицу. В десяти метрах приказчик, уже бросавший в кузов пикапа чехол от костюма с чем-то тяжелым и явно не с костюмом, обернулся, увидев цель, оскалился от злобы. Но он не успевал – даже если бы они увидели друг друга одновременно, и то бы не успел. Аскер дважды выстрелил, прострелив противнику обе руки – и он выронил пистолет, не успев его даже поднять, пистолет загремел по бетонке. Пикап резко принял с места, с деньгами в багажнике, приказчик – начал падать. Болевой шок – не хухрымухры…

Твою же мать…

Он подбежал к приказчику – и в этот момент рядом затормозил его пикап, с Тулой за рулем. Он мотнул головой – садись, мол…

Аскер посмотрел на приказчика – нет, не успеет. Выстрелил ему в колено – чтобы далеко не ушел – и бросился в пикап. Тула взял с места так резко, что его чуть не сбросило на дорогу…

Пикап был уже разгружен, кузов был пустым. На его ребристый пол он упал так, что дыхание перехватило. Пикап на что-то наехал, что отдалось болезненным толчком в ребрах. Еще один толчок…

В тесном пространстве кузова он извернулся, вскочил. Они как раз поворачивали, пришлось схватиться за хромированную дугу впереди кузова. Черт-те что творится…

Между кабиной и кузовом была большая, широкая форточка, они ее переделали так, чтобы открывать ее можно было и из кузова. Утвердившись на ногах, он открыл ее, сунул руку, отчаянно пытаясь нащупать винтовку.

– Объект убит! Деньги в той машине! Не упусти!

– Понял… – Тула отчаянно старался никого не сбить.

Пальцы нащупали прохладный, чуть шершавый пластик – есть! Его автоматическая винтовка, сделанная на основе взводного «пулемета Калашникова», но с коротким, толстым стволом, как нельзя лучше подходящая для длительной и интенсивной автоматической стрельбы. Винтовка была под 7,62×45, более распространенный в Афганистане казачий патрон – и он потрудился раздобыть для себя новые, заказные магазины на сорок восемь патронов каждый. Два из таких, сцепленные капплером [55], уже были прицеплены к автомату.

Держитесь, п…расы…

Левая рука намертво вцепилась в дугу, большим пальцем – зацепить ремень винтовки у самой передней антабки. Прицел в режиме коллиматора, на единице – но большего сейчас и не надо. Бить по колесам смысла нет – надо бить по месту водителя…

Пикап снова тряхнуло.

Твою же мать…

Он не сможет гарантированно попасть. Зацепить кого-то из гражданских – да запросто с такой тряской. И если террористического ублюдка это не остановит, то он какой-то там не террористический ублюдок…