Законы высшего общества

Настя понимала — он прав. Она — неопытная актриса, у которой амбиций больше, чем мастерства. Но из его слов она догадалась, что режиссер не просто так поучает молоденькую дурочку, которой первая легкая слава ударила по сознанию. Ему не хотелось ее терять. Он был старый, мудрый и опытный — и понимал, что через год сделает на ней неплохие сборы.

И Настя осталась — несмотря на то что ей предложили роль в фильме, который чуть ли не на «Оскар» замахнулись номинировать. Фильм провалился, а Настя добилась успеха. Спустя два года пресса сошла с ума — ее обожали критики, ей льстили журналисты, заманивали продюсеры телесериалов.

И опять появился Алик, который на время испарился из ее жизни.

Алик ездил на подержанном «Роллc-Ройсе». И выглядел как наркоделец — богатый костюм в полосочку, спутница — моделька, печатка от «Картье».

— Что будешь делать? — поинтересовался Алик, угощая Настю ужином в «Сирене».

— Ты о чем? — нахмурилась она.

Новый — набравший вес, солидный — Алик ей не очень нравился.

— О том, что у нас не Голливуд, и годам к сорока ты миллионов не заработаешь, — заявил Алик.

— Я не поняла, ты что, стал занудой? — рассердилась она.

— Настя! — прикрикнул он. — Послушай меня, а? Ты ведь представляешь, что происходит с актрисами, когда они теряют привлекательность?

Алик говорил так серьезно, что Настя представила.

Н-да. Бедность, забвение — и это в лучшем случае.

И Алик предложил ей начать свое дело. Продюсерский центр, который будет выпускать кино и сериалы для нее, Насти. Она гарантирует инвесторам звезду — себя, у нее есть связи с банкирами, с телеканалами, и она будет получать все: гонорар, прибыль, авторские отчисления.

Это было соблазнительно. Настя долго сомневалась, но все-таки решилась, наивная, не зная тогда, что сама себя продала на галеры — за недорого.

Глава 3

Вариантов было немного: сбежать подальше, в глушь, в избушку на Алтае без электричества, водопровода, с туалетом под кустом, либо застрелиться. Как Маяковский. Тогда ее хоть будут помнить молодой и отчаявшейся, сложат о ней легенды и снимут документальное кино. Сценарий, правда, лучше написать прямо сейчас — а то пустят фоном какие-нибудь завывания, и пожилой диктор будет шамкать и бормотать под нос высоким штилем.

Все это — не жизнь. Каторга.

Она ведь мечтала творить. Играть. Дарить радость.

Звучит, конечно, чертовски патетично, но она ведь актриса, а актрисы учат роль, вживаются в нее, а потом исполняют на сцене — под аплодисменты публики. Актрисы спят до часу, снимаются для журналов, дают интервью и принимают восторги поклонников, а она, Настя, как добросовестная крепостная, встает в девять утра, едет в офис и, как все эти менеджеры на грани нервного срыва, психует в пробках.

Сначала было тяжело, а потом Настя привыкла к мысли, что легче уже не будет. И Алик-искуситель был прав — с деньгами она чувствует себя намного увереннее.

Конечно, иногда хочется собрать сразу всех сценаристов, поставить их к стенке и — ба-бах! — потому что сценаристы — это такие люди, которые нарочно переписывают «Унесенные ветром» так, чтобы было неинтересно.

И если еще можно найти инвестора, режиссера, актеров, то сценаристов хороших, видимо, просто не бывает. Может, до сих пор работает стратегия Рейгана по развалу СССР — он же актером был в свое время, вот и решил, что Россия — обалденный плацдарм для экспорта голливудского кино.

Такое ощущение, что всех этих авторов в институтах всему учат наоборот — им ведь даже принципы Аристотеля невдомек: кульминация у них в начале, завязка в конце, а развязки просто не существует — кому надо, тот поймет.

Ну вот, прислал тут доморощенный Тарантино шедевр: начинается все массовой резней, на следующих пяти страницах у героя убивают семью — родителей, детей, жену и даже четвероюродную тетю Мусю из Бобруйска, а оставшиеся сто девяносто три страницы герой на каждом листе пытает до смерти как минимум троих — оптом.

Такое почитаешь — на улицу выходить перестанешь в опасении, что где-то неподалеку шастают кровожадные авторы.

Девочки очень любят писать про секс и нечисть. Одна дамочка каждый месяц присылает очередную версию истории о проститутке-вампирше, которая отчаянно занимается оральным сексом с клиентами. Ключевая фраза: «От острого наслаждения, пронзившего его тело, он готов был умереть».

И, разумеется, не избежать зажигательных историй о новобранцах, напившихся до такого состояния, что на танке доехали до Польши, а там — секс, водка, рок-н-ролл. Причем шутки все, ясное дело, заимствованы из других комедий.

Конечно, работа была — и это уже хорошо, спасибо маме, папе и Господу Богу, но все эти сериалы и фильмы по книгам русских беллетристок давно уже превратились в рутину.

Много чего превратилось в рутину. Иногда Насте даже казалось, что психотерапевт ее закодировала — или загипнотизировала, потому что после того жуткого срыва все было вроде и хорошо, а вроде и никак.