Законы выживания (СИ)

Эмилия вздрогнула, чуть не свалившись со скамейки, растерянно посмотрела на сумеречную и, придя в себя, направилась к своей сумке. Достала сыр, хлеб, вяленое мясо, налила в кружку теплой воды, разложила все это на стуле и поставила Эркате. Сумеречная, кряхтя, приняла сидячее положение, оперившись спиной о стену, и принялась за еду. Эмилия же пошла, есть за стол.

— Не обижайся, сладкая, — с набитым ртом заговорила Эрката, слабость ее куда-то улетучилась. — Я очень цену то, что ты для меня делаешь, без тебя я бы не выбралась. Но ты пойми, они знают, где искать. Посмотри, как быстро они на нас вышли. Не знаю, почему Лагольчик, нас отпустил, но, скорее всего он-то и направил по следу, ну, или другой сумеречный, я сейчас ничему не удивлюсь. Точное расположение Храма сумеречных — места, куда я несу камень, знают немногие, даже из наших. Но то, что он находится где-то на севере Адэ, известно не только менторам и их приближенным, — Эрката подавилась едой, закашлялась и принялась запивать водой. — Они будут искать нас, прочесывая эту зону и, устраивая засады в населенных пунктах, где глаз и ушей гораздо больше, чем в полях и лесах.

— Да все я понимаю, — раздраженно ответила Эмилия, не отрывая взгляда от еды.

— Со мной все будет нормально, — после минутного молчания, вновь заговорила Эрката. — Поверь. Мне просто нужно отлежаться, — Она сытно вздохнула, доедая хлеб. — Спасибо! Это второе, что мне было нужно. О! — сумеречная взяла, забытую Эмилией, бутылку самогона, откупорила, понюхала и удовлетворенно кивнула. — А это третье.

Эрката плеснула самогон в кружку, выпила и, поморщившись, издала удовлетворенный восклик. Эмилия закатила глаза, но ничего не сказала.

Некоторое время сидели в тишине, за окном хрипло завыл лагол, ему вторила стая волков. Кобылка испуганно фыркнула и потопталась на месте.

— А ты молодец, — вдруг заговорила Эрката, глаза ее чуть затуманились, видимо подействовал алкоголь. — Не запаниковала, не впала в истерику. Меня это еще в Вильтберге удивило. Для аристократки весьма недурно. Несгибаема и отважна, — сумеречная усмехнулась сама себе. — И все-таки ты отличаешься от него. В тебе есть страсть.

— С кем ты все время меня сравниваешь? — устало спросила Эмилия.

— С Лексиком, — промурлыкала Эрката и улыбнулась, заметив, как графиня вздрогнула и вся собралась.

— Как вы познакомились? — с напускным безразличием спросила Эмилия.

— О, — Эрката плеснула себе еще самогона. — Это было… сколько ты сказала? Четыре, да, пожалуй, четыре года назад, где-то сразу после войны. Мы тогда получили задание на сопровождение обоза с оружием и продовольствием, направляющегося из Адэ в Аббадан. Какая-то торговая сделка или гуманитарная помощь, не помню уже, но состав был внушительный: семь или восемь фургонов, человек тридцать сопровождения, в том числе охраны, мы — трое сумеречных и присоединившийся случайно в дороге синий алхимик, — Эрката по-доброму усмехнулась воспоминаниям. — Да, его наняли, потому что продукты на жаре начали портиться или плесень какая завелась, не суть. Ну и алхимик вызвался проконтролировать доставку продовольствия без потерь, — сумеречная залпом осушила стакан и поставила его в сторону, давая понять, что больше не будет. — Ох, и бесил же он меня! Мне сначала казалось — больно важный. Всегда в стороне от всех, ни с кем не заговаривает. Думаю, эка цаца, даром, что с нижним рангом. Но со временем поняла — просто чудак. Себе на уме. Но дело свое знал. Обоз сильно задерживался из-за погоды. У продуктов не было ни шанса, но алхимик все контролировал. В отряде, правда, его все равно невзлюбили, наверное, по той же причине, что и я. Подшучивали, иногда перегибая палку. Скучно в дороге было, вот мужики и развлекались. Но с Лекса, что с гуся вода. Он не терпел, нет, просто не замечал. Я завидовала ему, ненавидела и завидовала. Спокойный, собранный, ну не то чтобы собранный, ха-ха-ха, разиня тот еще, вечно в облаках витал. Я в смысле — попробуй такого выведи из себя или задень как-то! Не то, что я — с полслова завожусь.

Эрката поерзала на месте, занимая более удобную позу, а Эмилия доела свою порцию и придвинула стул к койке, обида давно прошла, уступив место любопытству.