Закованные в металл

Скорпион лежал под огромной люстрой, судорожно дёрнув изогнутым хвостом, и не издал даже звука.

В помещение прыгнул маг, и тут же засыпал Нерона и Ларри градом заклятий. Ларри обхватило цепями, и сдавило так, что он вскрикнул. Нерон покрылся льдом, превратившись в застывшую статую. Разглядев мага, я с ужасом обнаружил, что он одет в чёрную рясу, украшенную золотистым орнаментом.

Только не он. Его мне хотелось видеть меньше всего.

Он точно затаил на меня обиду после того, как я убил его в данже Сонных топей.

– Ну, здравствуй, Киби, – Киби? Что за дурацкая кличка? Он так окрестил меня про себя? Стало неприятно, и я взглянул на него с гневом. – Думаю, ты меня не забыл ещё? Не волнуйся. Твои дружки подохнут через минуту. Мне просто хочется побеседовать с тобой, прежде чем убить их. Ты ведь уже успел второй раз войти в первое пространство?

– Какое первое пространство?! – звеня цепями, возразил Ларри. – Ты что несёшь?! Больной!

Маг рассмеялся.

– О, Ларри, мой хороший друг. То, что мы с тобой одновременно попали в Сонные топи, ещё далеко не означает того, что мне нужен был ты.

– Ты пришёл за киборгом! За ним! – крикнул Ларри

– И он мне тоже на хрен не нужен, – улыбнулся маг. – Как и Тривилийскому Ордену.

– Сраные фанатики, – сплюнул Ларри.

– Зачем же так грубо? Господь не любит грубости, – маг вытянул руку, и на цепях, которыми был скован Ларри, выступили маленькие ледяные шипы. Они вонзались в плоть Ларри, и разрывали её, заставляя голема кричать от боли. Вместо крови по цепям потекла раскаленная лава. – Веруешь ли ты в Господа нашего, Тривилия, Ларри?

– Пошёл в жопу, мразь! А-а-а! – кричал Ларри.

Я разозлился так, что до боли сжал зубы. Мне было жалко Ларри, и я крикнул:

– Падла! Хватит! Что тебе нужно?! Говори, что хочешь!

– О, желание моё скромно, – оставив Ларри в покое, маг зашагал ко мне. От страха у меня дрогнули колени, и сердце пропустило пару ударов. Я с ужасом смотрел на мага, поняв, что не могу пошевелиться. – Всего лишь то, что ты забрал в первом пространстве. Ты ведь там был, и думаю, не раз. Забрал оттуда что-нибудь? Признавайся же, да. По взгляду вижу.

Откуда он узнал, что я там был? Кто ему об этом сказал? И с чего он решил, что я мог там быть?

– Там ничего не было, – возразил я.

– Да что ты? – ухмыльнулся маг. – А если так? – вытянув руку, он скрючил пальцы, и Ларри снова взвизгнул.

– Чёрт! Ублюдок!

Я не знал, что делать. Да, я обнаружил в первом пространстве хрусталик. Пусть мне было и не понятно, в чём предназначение этого предмета, сразу же появилось понимание того, что он очень важен. Но чем важен? И зачем он нужен магу?

Достав из инвентаря хрусталик, и показав его магу, я нахмурился. Возможно, маг убьёт нас, возможно, запрёт и будет пытать до сумасшествия, но я просто не мог смотреть на то, как Ларри подвергался экзекуции. Маг широко улыбнулся, увидев хрусталик, и облизнул засохшие губы.

– Ты правильно поступишь. Тривилий, Господь наш, и Тривилийский орден, рабы его, не забывают добродетели.

Религиозный орден внутри игры? Это меня до той степени поразило, что я потерял дар речи. Насколько нужно было поехать крышей, чтобы создать такой в игре, да ещё и уверовать в подлинность предписани? Тут либо завели себе аккаунты настоящие священники, либо кто-то решил использовать религии как в реальности, чтобы зарабатывать деньги. У меня внутри всё похолодело.

Маг подошёл ко мне, и дрожащими руками потянулся к хрусталику.

– Очень хорошо, – бормотал он, – отдавай его мне. Хороший мальчик.

– «Нет! Идиот! Не вздумай этого делать!» – возник в голове голос Рика, и я расширил глаза от удивления.

Но было поздно. Маг схватил хрусталик, и, послав ударную волну во все стороны, разбросал нас по залу. Меня швырнуло метров на пять, и я повалился на спину, сморщившись от боли. Он побежал обратно к сфере портала, и как только шагнул в неё, она закрылась. У меня в груди защемило, а на душе стало так паршиво, что захотелось лезть на стены.

Цепи со звоном рассыпались, освободив Ларри. Лёд растаял, отпустив пленённого Нерона, и он с удивлением осмотрелся. Скоро пришёл репанувшийся Шорт.

– Что ты отдал ему? – спросил Ларри ошарашенно, дрожавшим от страха голосом. Он всё ещё чувствовал, как его терзают колючие цепи. – Только не говори, что от этого зависела возможность выйти.

– Я не знаю… – сказал я виновато. – Не знаю. Это совсем не важная вещь. Безделушка.

Вот зачем я соврал? Очевидно же было, что хрусталик – что-то очень важное, но я побоялся сказать об этом остальным. Они все глядели на меня будто с укором, и я чувствовал себя уличённым в обмане лжецом. Никто не говорил о том, что я врал, но мне казалось, что всем и без доказательств всё ясно. Конечно, это было иллюзией. Они не могли знать, вру я, или нет.

Такое чувство возникало каждый раз, когда я лгал. Приходилось, к счастью, не часто, и только в самых крайних случаях. Но был ли тут крайний случай? Это было, возможно, чем-то жизненно важным, но для них ли? Нет. Скорее для меня. Потому, правду им знать просто ни к чему.

Рик ведь говорил только о моей смерти.