Читаем Закрайсветовские хроники. Рассказы полностью

– В какой-то степени вы, конечно, правы, – задумалась девушка.

– А еще есть другие люди. На их связках висят два-три ключа, но они тоже не помещаются в карман. Потому что остальное место занимают брелоки. Их может быть сколь угодно много, и, когда этот человек подходит к своей квартире, в подъезде начинается карнавал. Такую погремушку слышно даже на улице, и все люди во дворе знают – человек пришел домой. Наверное, в прошлой жизни они были музыкантами или тюремными надзирателями.

– Да, – улыбнулась девушка, – я знаю пару таких людей.

– Или, к примеру, люди-хранители. У них всегда хранится единственный экземпляр ключа от какой-нибудь двери. Чтобы его получить, можно полдня прокататься за этим человеком по городу. А остальные полдня потратить на то, чтобы вернуть ключ владельцу. Они очень внимательно относятся к своей миссии хранителя.

– И такой знакомый у меня тоже есть, – рассмеялась девушка.

– А знаете, что самое интересное в этом всем?

– Что?

– То, что одинаковые ключи есть только у любящих друг друга людей.

– По-моему, это очевидно, – пожала плечами девушка. – Они же живут в одной квартире, поэтому и ключи у них одинаковые.

– Не всегда, – усмехнулся старик, – далеко не всегда.

Он закончил работу и, обдув новый ключ, протянул его девушке. Взяв его, она отдала мастеру купюру и уже собралась уходить.


– А самое главное, – бросил ей вслед старик, – самое главное – это то, что пока у вас и у другого человека есть ключи, которыми вы можете открыть одну и ту же дверь, – вы еще не стали чужими друг для друга.

Девушка остановилась и медленно обернулась.

– Это вы к чему сказали?

– К тому, что тот парень, с кем вы приходили в прошлый раз, пока не собирается делать копию ключа от своей квартиры, но он до сих пор висит на вашей связке, – улыбнулся мастер. – Может быть, вам пока еще не нужен новый ключ, который я вам только что сделал?

Девушка ненадолго погрузилась в свои мысли, рассматривая новый ключ, который она держала в руках. Затем, приняв какое-то решение, она подошла к мастеру.

– Вы знаете… Может быть, вы и правы. – Она протянула ключ старику. – Если вы не против, пусть он полежит у вас некоторое время, а если он мне понадобится, я приду за ним, хорошо?

– Вы предлагаете мне стать хранителем? – усмехнулся старик.

– Ну, можно и так сказать.

Мастер кивнул и взял ключ из рук девушки.

– Спасибо вам, – радостно сказала девушка и веселой походкой почти побежала по тротуару.

Старик открыл ящик стола и посмотрел на кучу разных ключей, лежащих в нем.

– Пока еще никто не возвращался, – усмехнулся он и бросил к ним еще один.


Разговор на перроне

Парень вышел на перрон из здания вокзала и поставил тяжелую сумку на землю. Достав из кармана билет и взглянув на часы, он облегченно выдохнул и принялся осматриваться в поисках свободной скамейки. В паре шагов от него стояла как раз почти свободная. Почти – потому что на самом ее краю сидел старик и, опершись двумя руками на палочку, задумчиво смотрел на пути. Подхватив сумку, парень сделал пару шагов и плюхнулся на скамейку.

– Думал, что не успею, – скорее себе, чем кому-то, сказал он.

– А стоило ли так спешить? – старик повернулся к молодому человеку и посмотрел ему в глаза.

– Конечно, – усмехнулся парень, – билет-то оплачен. Не хотелось бы опоздать на поезд.

– А, ну да, – кивнул старик, – билет действительно оплачен… Далеко собрался?

– Далеко. На заработки еду.

Старик о чем-то снова задумался, но через минуту снова повернулся к молодому человеку.

– А почему тебя никто не провожает?

– Вчера проводили, – засмеялся парень и характерным движением почесал горло. – А вы куда едете?

– Я не еду, – покачал головой дед, – я встречаю.

– Родственника?

– Нет, пассажира одного, – уклончиво ответил старик. – Просто пришел пораньше. Мне нравятся вокзалы, здесь особая атмосфера.

– Серьезно? – удивился парень. – Лично для меня что вокзалы, что рынки – это жуткие места. Устаешь очень сильно, как будто силы кто-то высасывает.

– Каждому свое, – пожал плечами старик и ненадолго замолчал. – Но все же здесь как-то по-особенному. Я люблю наблюдать за людьми… Родственники обычно провожают. Обнимают, улыбаются, суют в карманы пирожки. Затем человек заходит в свой вагон и садится у окошка, чтобы помахать им на прощание рукой. Не знаю, кто придумал эту традицию, но все ее неуклонно выполняют. Вроде как он еще с ними. Сначала машет им рукой, потом пытается знаками показать, чтобы они уже шли домой, а они не уходят. Он же им не чужой человек, правильно? Вот и не уходят. Даже когда трогается состав, они еще долго идут за ним и машут вслед. А потом заканчивается перрон.

Перейти на страницу:

Все книги серии Одобрено Рунетом

Записки психиатра. Лучшее, или Блог добрых психиатров
Записки психиатра. Лучшее, или Блог добрых психиатров

Так исторически сложилось за неполные семь лет, что, стоит кому-то набрать в поисковой системе «психиатр» или «добрый психиатр» – тут же отыщутся несколько ссылок либо на ник dpmmax, уже ставший своего рода брендом, либо на мои психиатрические байки. А их уже ни много ни мало – три книги. Работа продолжается, и наше пристальное внимание, а порою и отдых по системе «конкретно всё включено» с бдительными и суровыми аниматорами, кому-то да оказываются позарез нужны. А раз так, то и за историями далеко ходить не надо: вот они, прямо на работе. В этой книге собраны самые-самые из психиатрических баек (надо срочно пройти обследование на предмет обронзовения, а то уже до избранного докатился!). Поэтому, если вдруг решите читать книгу в общественном месте, предупредите окружающих, чтобы не пугались внезапных взрывов хохота, упадания под стол и бития челом о лавку.

Максим Иванович Малявин

Юмор / Юмористическая проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза