Закрытые миры

Мэтток, крупный, флегматичный человек с массивным лицом, напоминающим морду бульдога, и волевым подбородком боксера-тяжеловеса, не обращал на слова капитана ни малейшего внимания. Он продолжал спокойно жевать табак и манипулировать клавишами на пульте.

— О Господи, Дэвид, неужели ты решил пропороть брюхо моему кораблю? — простонал Киммел, схватившись за сердце. — Ну куда ты так гонишь? У нас полно времени, можно чуть сбавить скорость…

Мэтток даже бровью не повел, а только с удивительной точностью отправил очередной плевок в пластмассовое ведро, которое во время его вахты всегда стояло в углу.

— Так, так… — продолжал бормотать Киммел. — Мы же не хотим свернуть себе шеи среди этих дьявольских пылевых течений, верно? Дэвид, ты прекрасный пилот и, самое главное, очень осторожный…

Мэтток взглянул на цифры, мелькающие на экране компьютера, и хладнокровно прибавил скорость.

Киммел взвизгнул, будто заяц, попавший в силок, и заломил над лысой головой руки — словно только что началось светопреставление.

Дилулло расхохотался. Он повидал уже немало подобных комических спектаклей Киммела с немым участием Мэттока, и все они были похожи как две капли воды. Корабль тем временем продолжал мчаться к Альбейну. Его янтарные лучи ослепительно и безжалостно били в глаза, и смех замер на устах лидера наемников.

Главный компьютер начал заикаться, глотая целые столбцы цифр. Киммел оказался прав — эмиссия, исходившая из облаков холодного водорода, нарушала работу радара, и без него компьютеры становились бесполезными нагромождениями информкристаллов, проводов и металла.

Корпус корабля слегка вздрогнул, и все помещения наполнил мягкий шорох. Они шли по краю пылевого облака, и это было рискованно, хотя прямо и не грозило гибелью. В такие минуты Дилулло особенно сильно хотелось, чтобы впереди по курсу перед звездолетом не было ничего, кроме чудесного, кристально чистого космоса. Увы, во многих звездных системах после образования планет оставалось, как правило, полно строительного мусора. Со временем, конечно же, гравитационные поля выметут все до последнего камушка, но на это может уйти не один миллиард лет. Для людей это слишком большой срок, и к тому же они крайне нетерпеливы.

Шорох постепенно перешел в довольно громкое постукивание — казалось, снаружи пошел сильный град. Киммел со страдальческим видом отошел к стене капитанского мостика и прислонился к ней лицом. Дилулло усмехнулся: разыгрывался предпоследний акт спектакля под названием «не могу смотреть на этот кошмар».

Постукивание снаружи корпуса ненадолго прекратилось, а затем возобновилось с новой силой. Компьютеры вырубились, и вокруг повисла тревожная тишина.

Киммел отстранился от стены, подошел к пустующему креслу второго пилота и тяжело опустился в него. Сидел он совершенно неподвижно, ссутулившись, глядя на обзорный экран оцепеневшим взглядом.

Дилулло облизнул внезапно пересохшие губы: наступал финальный акт под названием «все пропало».

Мэтток отметил это событие очередным точным плевком в ведро.

Компьютеры вновь заработали, постукивание космического града стихло. Наконец экраны очистились от пылевой дымки, и перед взглядами астронавтов предстала чудесная панорама: переливающийся янтарными лучами Альбейн и три его планеты.

Дилулло ощутил мальчишеский восторг, словно впервые видел подобное зрелище. Это похоже, подумал он, на то, что писал Берлиоз про вторую часть Четвертой симфонии Бетховена: «…величественные звуки поднялись в небо, словно миры, сотворенные десницей Господа, — и поплыли, чистые и прекрасные».

На какое-то мгновение он почувствовал гордость за себя: ведь ни один другой лидер наемников и слыхом не слыхал ни о Берлиозе, ни даже о Бетховене. И с грустью подумал: «Но я приобрел эти знания только потому, что долго был в одиночестве и имел массу времени для чтения».

Он взглянул на Закрытые Миры так, как глядят в глаза врагу. А корабль, словно зачарованный мотылек, продолжал лететь навстречу дымчато-желтому факелу Альбейна.

Глава 5

Чейн ощущал опасность в этой тишине.

Он стоял вместе с полдюжиной других наемников на посадочном поле порядком одряхлевшего космопорта. С неба на их головы обрушивался горячий водопад янтарного света, а их лица обвевал теплый ветер. Вдали, на горном склоне, ярусами поднимались белоснежные здания огромного города. Он был слишком далеко, чтобы сюда доносились его звуки. Сама по себе тишина чужой планеты Чейна мало беспокоила, но для космопорта она была неестественна. Незаметно было никакого движения возле складов и других зданий. Неподалеку стояли восемь или девять планетарных крейсеров, четыре из которых имели бортовые установки для пуска ракет. Но и возле них не было заметно признаков жизни.

— Спокойнее, парни, — предупредил Дилулло. — Не нужно суетиться. Пускай аборигены сделают первый ход в этой игре.