Закрывая двери (СИ)

— Я представляю первого бойца, — ведущий указывает рукой на дверь на противоположной от меня стороне. Она тоже скрыта во тьме, но я чувствую пристальный взгляд, пронзающий меня именно оттуда. — Он — бывший чемпион UFC в полутяжелом весе. Двадцать семь лет, двадцать побед и всего одно поражение. Исключен из лиги UFC. Но продолжает свою карьеру и по сей день. Без единого поражения. Встречайте, Леший, — софиты загораются и освещают противоположную стену.

Прислонившись к ней, вразвалочку, с руками, сложенными на груди, стоит боец с дредами, завязанными на макушке, и в красных боксерских шортах. Один уголок его губ приподнят, как и бровь. Люди начинают кричать так громко, что хочется закрыть уши. Несколько девушек пытаются добраться до бойца. Они даже на охрану кидаются, но их ловят и разворачивают обратно. Похоже, фанаткам Лешего каким-то образом удалось прознать о бое. Я бы не удивился, если бы узнал, что сам Леший слил информацию. Краем глаза замечаю, как официанты начинают собирать деньги по залу. Рано. Ох рано.

Леший, или по нормальному Вова, не обращает внимания на творящееся вокруг безобразие. Он смотрит прямо на меня. Не видит, но смотрит. Кажется, я знаю, о чем он думает: он уже давно размазал меня по октагону, как давно мечтал. Мечты… Мечты…

Несколько мгновений он продолжает пристально смотреть на меня, после чего медленно отрывается от стены. Идет к октагону с гордо-поднятой головой, пока не добирается до октагона и не заходит внутрь.

Леший становится рядом с ведущим и больше не двигается. Даже не реагирует, когда его тренер у октагона что-то показывает ему. Ждет. Я тоже.

— Но кто же противник знаменитого Лешего? Кто же мог бросить вызов чемпиону?

Гул толпы усиливается, но я его не слышу. Чувствую теплое, нежное прикосновение к ладони. Оборачиваюсь.

Мила смотрит на меня своими огромными глазами. Дышит часто. Держит меня крепко.

— Может, не надо? — шепчет она.

Если бы я не видел ее губ, то вряд ли бы разобрал слова.

Тяну ее к груди и прижимаю крепко. Так крепко, что боюсь причинить боль. Но мне нужно почувствовать ее. Ощутить ее тепло, нежность. Зажмуриваюсь. Держу Милу. Всего пару секунд, всего пару…

Отстраняюсь, но руки с ее плеч не убираю. Впиваюсь взглядом в ее красивые зеленые глаза.

На заднем фоне ведущий представляет меня.

… кикбоксер…

… одинадцать побед, ни одного поражения…

… человек-загадка, который сам ушел из профессионального спорта…

… редкий гость в октагоне…

… Волк…

— Все будет хорошо, — это единственное, что я успеваю сказать, как софиты освещают нас.

Пятая дверь Антона. Раздевалка. Часть 3

Заталкиваю Милу за спину. Чувствую ее ладошки у себя на спине. Кивком головы подзываю охранника.

Все это делаю под пристальным вниманием толпы. Если, когда объявили Лешего, она с ума сходила, то сейчас воцаряется оглушающее молчание. Сотни шокированных взглядов следят за каждым моим движением. Всеобщий шок, вязкий, холодный наполняет комнату. Даже официанты замирают.

Только один человек вскакивает со своего места за столиком у октагона, кричит и хлопает в ладоши.

Стас!

Закатываю глаза. Но сразу напрягаюсь. Тепло рук Милы покидает мое тело. Краем глаза вижу, как охранник отходит от меня, а за ним мелькает копна рыжих волос.

Выдыхаю и иду к октагону.

Толпа начинает оживать. Кто-то подзывает официантов и протягивает им деньги. Кое-кто качает головой и наливает себе очередной бокал виски. Кое-кто фыркает. Кое-кто широко улыбается, предвкушая зрелище.

Я подхожу к октагону и смотрю на Стаса. Он развалился на кожаными кресле, рядом с короткостриженным брюнетом в черном костюме и шрамом, который тянется по диагонали через все его лицо. Одно кресло пустует. Интересно, где Анна? Но сейчас не время, чтобы интересоваться этим. Киваю мужчинам и захожу в октагон.

Леший усмехается. В ответ не получает ничего.

Я спокоен. Сердце бьется ровно. На лице ни единой эмоции. Даже руки не сжаты в кулаки.

Становлюсь рядом с ведущим.

Он подносит микрофон ко рту. Что-то хочет сказать, но толпа взрывается криком. Оглушающим. Таким громким, что он оглушает. Отложенная реакция?

Из-за софитов, которые освящают октагон, я ничего не вижу. Хотя взгляд стремиться туда, где должна быть Мила. В порядке она? Ничего с ней не случится? Никто ее не обидит?

Вопросы крутятся у меня в голове, когда я понимаю, что оставил ее совсем одну в незнакомом месте. Да, под охраной. Нужно было посадить ее за стол со Стасом. Мало ли что может пойти не так.

Нужно, как можно скорее разобраться с Лешем и вернуться к ней.

— Вы готовы? — кричит ведущий в микрофон, а у меня в ушах начинает звенеть.

Толпа еще больше заводится. В октагон заходит рефери. Он показывает на разные углы, и мы с Лешим расходимся. Как только наши взгляды встречаются, никто не собирается разрывать зрительного контакта.