Закулисье Февраля. Масоны, заговорщики, революционеры

«В октябре 1916 года я бежал из иркутской ссылки на партийную работу, по вызову товарищей, в Петроград. По приезде из Сибири я был введен в Русское бюро Центрального комитета партии, которое находилось в Петрограде. Последнее возложило на меня ведение организационной части работы Бюро ЦК, постановку организационной связи с местами, инструктирование их, постановку организационной работы мест…

Надвигались февральские дни, дела было так много, что я дня три не ночевал дома… Числа, кажется, 25 февраля ст. ст. на… квартире по Кронверкской улице… происходило заседание Исполнительной комиссии ПК и принимались решающие решения.

Исполнительная комиссия ПК в составе Скороходова, Кирилла Шутко, Чугурина и тов. Петра (фамилия, кажется, его Ганьшин) собрались раньше моего прихода. Я не знаю ее решений, но Скороходов с Чугуриным и К. Шутко заявили мне, что они постановили призвать рабочих к прекращению демонстрации ввиду того, что льется кровь, что царизм вводит в дело войска, казаков и т.д. Я им анализировал события на основании их же информации и доказал, что войска колеблются, что их же факты это говорят, что без крови революции не бывают, что события могут быть решающими, но может быть и поражение и т.д. И, к моему удивлению, очень быстро убедил их всех в необходимости усиления и углубления движения. Тут мной была выдвинута тактика братания рабочих и работниц с солдатами и втягивания солдат в движение, что было принято, и мне предложили написать несколько коротеньких призывных плакатов, к чему я и приступил…

Еще 24 февраля ст. ст. я начал наседать на тов. Скороходова, чтобы он собрал ПК. Он сообщил мне, что ПК собрать в один день нельзя, но Исполнительную комиссию ПК с Выборгским районным комитетом собрать можно. Это собрание было устроено в Языковом переулке. Здесь… я… настаивал на вовлечении солдат в движение и против его распыления. Это тоже было принято».

Залуцкий П.А. В последние дни подпольного петербургского комитета большевиков в начале 1917 г. // Красная летопись. 1930. № 2. С. 34, 36, 37.

Из воспоминаний Александра Григорьевича Шляпникова, члена Русского бюро ЦК РСДРП (большевиков)

I вариант

«Во второй половине февраля, числа 18-го, вспыхнула забастовка в одной мастерской Путиловского завода. Стачка возникла из-за солидарности, в виде протеста и поддержки произвольно увольняемых администрацией рабочих. По всем мастерским состоялись митинги, на которых была подвергнута суровой критике деятельность администрации. Была избрана особая делегация с наказом добиваться возвращения на прежние места работы уволенных товарищей.

Делегация от мастерских ходила к директору, но уступок не добилась. Директор не только не обещал удовлетворить требования рабочих, но грозил расчетом и всему составу делегации от рабочих. По мастерским каждый день происходили митинги, а 21-го был устроен общезаводской митинг, который настаивал на возвращении уволенных. В эти же дни “верфь” Путиловских заводов предъявила экономическое требование о повышении заработной платы на 20—60 %. В вице подкрепления своих требований рабочие начали “итальянить”, т.е. каждый находился у своего дела, но ничего не делал. 22-го стали на работу, но администрация объявила рабочим локаут.

Рабочие встретили объявление локаута дружным решением не уступать, и избрали стачечный комитет. Стачка солидарности и экономическая превращалась в политическое событие огромной важности. Остановка завода-гиганта в 30 тысяч рабочих рук в столице, переполненной оппозиционным настроением рабочих и солдат, не могла пройти без вмешательства в эту борьбу всего питерского пролетариата. Сами путиловцы решили обратиться за поддержкой ко всем рабочим Петербурга.

Кое-где в рабочих районах в эти дни отсутствовал хлеб, постепенно исчезали и другие продукты питания. На рынках рабочих кварталов цены на продукты поднимались. Это положение чрезвычайно тяжело отзывалось, прежде всего, на работницах, многие из которых были одновременно и хозяйками дома, имели детей или других членов семьи на попечении. Наступавший “женский день”, или “день работницы”, имел уже подготовленную жизнью тему для протеста. Организованные нашей партией, женщины требовали от Выборгского районного комитета, чтобы в день 23-го февраля были устроены митинги. Тема для ораторов была: “Война, дороговизна и положение работниц”. Нелегальная типография Петербургским Комитетом еще не была налажена, а поэтому листовки, посвященной “женскому дню”, выпущено не было. По городу кое-где ходил один листок “Междурайонного комитета”, посвященный этому дню…