«Закусывать надо!», или Поваренная книга для пьяниц. Записки не только о кулинарии

Монопольная продажа не уменьшила пьянство, а загнала его в подполье в виде продажи нелегальной и сделала обычным в домашнем быту (то есть доступным для женщин и детей). В то же время завсегдатаи кабака выбрались на улицу и пьянство стало публичным, и от этого более заметным и неприглядным. Очевидно, с того времени и стали валяться на улицах, под забором и в канавах пьяницы, как прежде в кабаках: где выпил, там и уснул.

Как указывают И. Курукин и Е. Никулина со ссылкой на социологический опрос, проведенный в начале ХХ века, «богатых не видно, они берут вино четвертями и пьют в своих домах. А бедный у винной лавки – без закуски вино-то продают и стакана не дадут. Поневоле всякий будет пьяница, если пьет из горлышка» («Повседневная жизнь русского кабака от Ивана Грозного до Бориса Ельцина»).

Употребление такого крепкого напитка как водка, залпом, на голодный желудок и большой порцией, представляло (и представляет!) серьезную опасность. Поэтому во все времена оставалось высоким число «опойных смертей».

С заметными социальными последствиями пития в ХIХ веке появились и первые серьезные труды о пьянстве в России.

В начале ХХ века в России начало развиваться антиалкогольное движение – пожалуй, раньше всех в мире. Хотя адвокат Анатолий Кони, говоря о проблеме пьянства, отмечал, что «среднее душевое потребление водки в России составляет 0,61 ведра в год на человека». Но Россия занимала девятое место, а «на первом месте стоит Дания, где приходится 1,72 ведра на человека». Тем не менее с 1911 по 1913 год потребление водки выросло на 17 %…

В августе 1914 года, с началом Первой Мировой войны Николай Второй запретил продажу крепких напитков (водки), а затем вина и пива. И с 1915 и в 1916 году расцвело самогоноварение, народ пил политуру, денатурат и прочие суррогаты и травился, как и семьдесят лет спустя… А такую ситуацию можно было предвидеть и в 1915-м, и – тем более! – в 1985-м!

До Октябрьского переворота все же меньше пили крестьяне, старообрядцы, мусульмане; верующие люди еще помнили, что «злое пьянство» не угодно Богу… Другими словами, значительно ограничивала пьянство религия и еще раз религия. После революции все сдерживающие факторы ослабли настолько, что во время разрухи продовольствие в деревнях (зерно, картофель) вовсю шло на изготовление самогона. «…пусть наш рабочий товарищ оставит черный кислый хлеб и кушает наш первый первач!» (А. Платонов, «Впрок. Бедняцкая хроника»).

Советская власть громила церкви и уничтожала вековые обряды и традиции. Но «свято место пусто не бывает», и на этом запустении легко утвердились выпивка, пьянство в качестве атрибутов любого нового обряда или праздника.

В 1922 году была разрешена продажа вина, в последующие годы – более крепких настоек (до 30 % крепости), а в 1925-м вновь введена водочная монополия и разрешена продажа настоящей водки крепостью 40 %.

Индустриализация нуждалась в «пьяных деньгах», а коллективизация, оторвав крестьян от земли, порождала новую потребность в спиртном.

В годы Второй мировой войны спирт и водка повсеместно использовались на фронте («боевые сто грамм»), а фактически ежедневная порция спиртного бывала побольше. Фронтовики втягивались в регулярное употребление спиртного, но это было, видимо, наименьшим злом в порой нечеловеческих условиях…

После войны народная любовь к крепким напиткам не уменьшилась. Е. А. Брюн, главный нарколог страны, не без оснований считает, что сегодняшний алкоголизм в России – последствия празднования победы в 1945-м…

Классические рюмочные – те, где пили стоя, поставив стакан и закуску на полочку, идущую вдоль стен, или на круглые высокие столики. Пили водку, коньяком и портвейном чаще всего пренебрегали. Закусывали бутербродами. В Ленинграде на каждый из пятнадцати районов города приходилось по 100 (!) рюмочных,бутербродных, закусочных, буфетов – заведений, где продавали спиртное «в разлив». Рюмочные посещали все слои населения – это были приличные заведения и, в отличие от ресторанов, общедоступные.

В 1958 году советское правительство решило сократить пьянство, запретив продажу водки в разлив. Как исключение, крепкие напитки подавались в ресторанах, причем все три ценовые категории ресторанов имели высокие наценки на спиртное. Советское государство очень настаивало на закуске, но все происходило «с точностью до наоборот».