Закутки дальних дорог

Артем, решив во время дороги отдохнуть, откинулся на спинку кресла и мгновенно уснул. Ротмистр Козинцев посмотрел на него и покачал головой — мальчишка совсем, а такими вещами занят, что ни один архимаг не потянет. Ему только посочувствовать можно.

Четыре тахеракта в кольцах Сатурна удалось обнаружить довольно быстро, все-таки космические станции были достаточно велики — два километра в диаметре, это вам не баран чихнул. Больше Артем перемещаться на них не стал, подводил корабль относительно близко и без промедления выдирал душу, отправляя ее на перерождение, после чего уничтожал станцию из бета-орудия, вызывая тем самым очередной ментальный вопль неведомой сущности. От этих воплей чем дальше, тем больше сквозило ужасом и обреченностью.

Последний техаракт оказался не на пространственной базе, а в подземной каверне на Обероне, втором по размеру спутнике Урана, и искать его пришлось довольно долго. В итоге пришлось уничтожить весь спутник, предварительно выбив и отправив на перерождение душу. Ментальный вой и визг после этого стоял такой, что если бы не поднятая заблаговременно на корабле защита, то живых на нем, кроме Артема, не осталось бы.

После уничтожения каждого техаракта молодой Странник тщательно отслеживал ментальные каналы, и все они указывали на одну точку, расположенную примерно на орбите Нептуна, который здесь отсутствовал, на его месте размещалась граница пространственного пузырька, в котором располагалась Солнечная система этой реальности.

— А теперь займемся центром этой скотской системы, — пробурчал Артем, покосившись на Козинцева. — Не знаю, что там, но что-то очень сильное и извращенное.

Он пробежался пальцами по пульту, развернул «Ищущий» и бросил его в быстрый гиперпрыжок. Минут десять царило молчание, никому не хотелось говорить, после столкновения с техарактами все ощущали себя так, словно искупались в помоях, столь грязным было их ментальное излучение. Затем «Ищущий» снова вынырнул в обычное пространство.

— Ну ни хрена себе! — выдохнул Артем.

Корабль оказался километрах в пятистах от гигантского вытянутого кристалла, бывшего раз в десять больше него. От этого кристалла исходило только одно — страх. Хотя нет, еще злоба, нутряная злоба готового рвать все вокруг хищника.

Странник покачал головой, пришло понимание, что с этим договариваться бессмысленно, оно хочет только жрать. Пусть даже оно разумно, но разум ему нужен только для одного — жрать лучше и больше. А его еда — боль и горе разумных существ. Именно с целью устроить на Земле клоаку, которая будет постоянно проецировать в пространство боль и горе, из людей и делали безразличных эгоистов, не способных сочувствовать никому, кроме себя. Вот только Артем не был уверен, что справится с мерзостью, затаившейся в этом кристалле, самостоятельно. И тогда он впервые решил попросить помощи у других Авари. Но как это сделать? Как ни удивительно, стоило ему задать вопрос, как пришел ответ. Все оказалось очень просто, и юноша, особым образом преобразовав ментальные образы, вложил в них запись о кристалле недобога и отправил в общее ментальное поле. После чего начал перемещение врага за пределы мироздания.

«Остановись!!! — взвыла тварь. — Прекрати это! Чего ты лезешь, куда тебя не просят?! Какое тебе до них дело?! Они — еда!!! Оставь меня!!!»

«И ты еще смеешь называть себя Матерью... — брезгливо бросил Артем. — Считаешь, что больно, это когда больно тебе? А на боль других плевать? Так вот тебе боль тех, кто пострадал по твоей вине! И ты будешь испытывать ее до своего последнего момента, пока не растворишься!»

По какому-то наитию Странник подключился к ноосфере Земли, нашел там боль, горе и отчаяние людей, за последнее столетие пострадавших от насилия и безразличия, после чего перебросил все это на материальное вместилище «Матери». В ответ раздался жуткий вой, пронизавший юношу до глубины души. Тварь бесновалась, тварь вопила, тварь проклинала, тварь угрожала, тварь умоляла, тварь требовала, тварь выла.

Артем продолжал двигать ее к пределам небытия, но сил явно не хватало. Вот только в какой-то момент кто-то невидимый подставил плечо. Один, другой, третий. И сила полилась в него потоком. Юноша рассмеялся, поняв, что он не один, и одним движением вышвырнул тварь в Бездну, где ей предстояло медленно раствориться за несколько столетий. Никакого сочувствия к ней Артем не испытывал, будучи твердо уверенным, что живущий чужим горем сочувствия недостоин.

«Помни, что это был всего лишь инструмент, — обрушился на него ментальный образ непредставимой мощи. — Тебе предстоит найти тех, чьи руки этот инструмент держали».

Ощущение чужого присутствия исчезло. Артем открыл глаза и уставился на экран — гиганского кристалла больше не было. Он облегченно выдохнул, но вспомнил, что еще ничего не закончено, и помрачнел.

— Что-то не так? — тут же спросил ротмистр Козинцев, внимательно следивший за лицом царского зятя.