Залейся зельем!

Ветер набирал силу. Порывы раз за разом атаковали парусину удилища. Да будь на его месте складной автоматический зонт, его бы давно вывернуло, поломало и разметало на части, а трость хорошо справлялась с напором стихии.

Ра преодолела большую часть пути и почти уже доползла до края спицы, когда поплавок в ее руке истошно заверещал.

Кудесник успел только крикнуть: «Держись!»

И что-то огромное влетело в зонт, влетело и забарахталось в спицах, почти вырывая трость из рук мужчины. Бубенчик не переставая трезвонил, а Ра бесстрашно визжала от восторга.

— Врешь, не уйдешь! — ругался кудесник, ожесточённо сражаясь со стихией, но чувствуя, что сил удержать «Осенний семибалльный» ему явно не достает.

* * *

Кудесника вместе с зонтом начало сносить вниз по улице. Его ноги скользили по жиже мутных луж и трясине мокрых листьев. На мгновенье ему даже показалось, что он стоит не на твердой брусчатке улицы, а на палубе ветхого суденышка посреди бушующего океана. Кудесник совсем оглох от завывания ветра и звона поплавкового бубенчика, а руки сводило от усилий удержать снасть. Чародей уже пожалел, что взял малышку с собой. Он не предполагал, что охота за «Осенним семибалльным» будет настолько опасной затеей. Сейчас в его голове крутилась только одна мысль: не упустить удилище, на котором бесстрашно болталась малышка Ра.

Проезжая мимо фонарного столба, кудеснику удалось извернуться и вцепиться в него одной рукой. Но спасительная стыковка была не совсем удачной, и окружающий мир вокруг чародея взорвался миллиардом разноцветных огней. Кудесник зажмурился, прижимаясь к надежной прохладе фонарного столба, и, превозмогая подступающую тошноту, еще сильнее сжал можжевеловую ручку удилища.

Прошло около пятнадцати минут, прежде чем «Осенний семибалльный» начал подавать признаки усталости, но оглохшему чародею показалось, что прошла целая вечность. Шум ветра стал тише, его порывы с каждым разом становились всё слабее и слабее. Кудесник понял, что пора подсекать добычу. Его трясущиеся руки нащупали центральную муфту снасти и резким рывком превратили парусиновый купол в слегка раздутый кокон.

— Ра, ты как? — отдуваясь, спросил кудесник.

— Я в порядке, — отсмеявшись, ответила Ра, — и, кажется, кого-то поймала.

— Еще можно поспорить, кто кого поймал, — отозвался из зонта пушистый ассистент.

— Кот? — удивился кудесник. — Ты как тут оказался?

— Зацепило и притащило попутным ветром… — недовольно мяукнул кот.

— Кажется, ты не хотел на рыбалку?

— Не хотел, — подтвердил Диодор, — но я не предполагал, что ты окажешься настолько безответственным и потащишь малышку Ра с собой! А потом, когда оказалось, что ты и правда настолько безответственный, то мне ничего не оставалось, как последовать за вами. И не зря! Если бы не я, то ее бы точно унесло ветром!

Кудесник, хитро прищурившись, слушал скомканное объяснение своего пушистого ассистента. Его улыбка говорила о том, что он не верит ни единому слову этого пушистого пройдохи. Кудесник на сто пятьдесят процентов был уверен в том, что кот вышел в такую мерзопакостную погоду только для того, чтобы не пропустить первую рыбалку малышки Ра.

* * *

Была глубокая ночь. Ветер устал, и его сил хватало лишь на то, чтобы тихонько гонять мокрую листву по пустым улицам города и жалобно скрестись в двери спящих домов.

Ра спала в самом теплом, сухом и пушистом месте, которое только можно было найти в лавке «Залейся зельем» — в самом центре свернувшегося в клубок черного кота. Пушистый ассистент с обожанием ловил ее нежное инфракрасное излучение и тихо мурчал себе в усы кошачью мантру. Малышка так и заснула с бубенчиком-поплавком, зажатым в маленькой ладошке. Во сне она, видимо, так и продолжала свою необычную рыбалку.

Кудесник довольно поглядывал на старый лист таблицы Бофорта, в котором гордо выделялась новая отметка «Осенний семибалльный».

* * *

Никто из знакомых кудесника не понимал его странную любовь к ветреной рыбалке. Что же это за рыбалка такая, если вместо улова у тебя только поломанная снасть и больше ничего? Кудесник отмахивался от насмешек, в конце концов, он уже давно прослыл на всю округу чудаком — одним чудачеством больше, одним — меньше. Понять бы его мог только настоящий рыбак, такой, как старина Френсис Бофорт, для которого смысл рыбалки всегда заключался не в рыбе, а в самом процессе. «Поймать то, что невозможно поймать — вот настоящая рыбалка, — любил говорить старик Френсис. — Всё остальное — банальный вылов рыбы».

И потом, в ветреной рыбалке было еще несколько плюсов. Во-первых, отсутствовали все муторные действия, связанные с переработкой рыбы: улов не нужно было чистить, солить, морозить, сушить, хранить и всё такое. Во-вторых, каждый раз с ветром кудеснику вместе с ветром удавалось поймать что-нибудь интересное. В этот раз вместе с «Осенним семибалльным ветром» к нему в снасть угодил «Осенний семибалльный кот».

* * *

— Вот уж точно, никогда не знаешь, что можно притащить с рыбалки, — усмехнулся кудесник, глядя на своего пушистого ассистента.