Залейся зельем!

— Ну более-менее терпимо, — вздохнул кудесник, оглядывая торговое помещение.

— Прощай, милый, — проворковала Майя-Иллюзия. — Увидимся.

— Конечно, теперь куда ни глянь, везде тебя увидишь, — пробурчал кудесник.

— Поверь, так нам всем будет лучше, — грустно улыбнулась посетительница.

Она погладила свернувшегося в клубок пушистого ассистента и направилась к выходу.

У самой двери ее догнал тихий голос будущей принцессы.

— Простите, сударыня, а вы не могли бы…

— Чарм, — проворковала дама.

И Тули́нэ упала в объятия очередного филологического обморока…

Тебе это снится

— Тули́нэ, ты спишь?

— Сплю, Диодор…

— Точно спишь?

— Точно, сплю.

— И сны, наверное, видишь?

— Ага…

— А какие сны?

— Сказочные…

— Почему сказочные?

— Ты же сам говорил, что у меня мозг — сказочный, вот и сны у меня сказочные.

— Страшно-сказочные?

— По-разному… Сейчас нудно-сказочный…

— Почему нудно?

— Снится, что кудесник со сказочником поспорили о том, можно ли написать сказку только одними диалогами… Очень нудно спорят, терминами сыплют литературными… Я чуть со скуки во сне не уснула.

— Так ты же спишь?

— Ага…

— Кстати, а почему ты во сне разговариваешь?

— Я не разговариваю.

— А это что?

— А это диалог сказочный, не обращай внимания, а так я, конечно, сплю…

— Я вообще-то к тебе по делу…

— А я вообще-то сплю…

— А ты во сне, случайно, ходить не умеешь?

— С какой это стати?

— Ну раз ты так связно мне отвечаешь, может быть, ты и ногами во сне связно ходить можешь?

— Диодор! Я тебя прибью!

— А ты во сне еще драться умеешь?

— Умею, и когда спать не дают, то практикую…

— Так ты же спишь!

— Сплю, но еще могу по ушам надавать.

— Это такая особенность сказочного мозга?

— Несомненно… Нааа!

— МЯУ!

— Куда попала?

— По загривку!

— Извини, это не я… Это всё спящий сказочный мозг…

— Как удобно!

— Точно, надо на заметку взять…

— Обидно… Мяу…

— Кстати, чего хотел попросить?

— Да я теперь даже боюсь спрашивать… Уж больно ты непоследовательная и внезапная…

— Не дрейфь, пушистый, принцессы в одного и того же кота за один сон не попадают.

— Да кто тебя знает…

— Сказочник знает… Ай! Что это?

— Это намек, слышишь, как звенит?

— Конечно, слышу! Я же сплю, а не глухая. А чего он звенит?

— Потому что пустой.

— Кто? АЙ!

— Намек пустой. Нужно как-то его наполнить, чтобы не звенел.

— Ай! Хватит меня своей пустой миской… Ай! Всё, хватит намеков! Ай! Сейчас…

— Что сейчас?

— Наполню твой намек. Только поближе подойди…

— Так?

— Ага…

— МЯУ!

— Надо же, во второй раз попала…

— А говорила, не дрейфь!

— Мало ли что сказочная особа во сне скажет…

— Обманщица!

— Обжора!

— Пигалица!

— Обормот!

— Соня!

— Тыгыдын ушастый!

— Люблю тебя, дуру!

— Что?

— Что слышала! Не глухая же!

— Диодорчик…

— Причем очень голодный Диодорчик!

— Ты никогда не говорил, что меня любишь…

— Да потому что ты все равно намеков не понимаешь… И вообще, я тебе этого не говорил…

— Разве?

— Да. Ты же спишь, тебе это снится…

Королевские интриги

— Шах! — громко мяукнул черный кот, сметая кубики с игрового поля. Ни в чем не повинные янтарные генераторы случайных чисел с тихим перестуком свалились на пол и укоризненно уставились на играющих темными точками глаз.

— Какой еще шах! — возмутилась студентка Института Прекрасных Принцесс. — Мы же не в шахматы играем, а в «Монополию»!

Кот довольно прищурился.

— А мне нравится, что ты каждый раз вздрагиваешь от этого слова, как будто бы тебе и правда что-то угрожает.

— Ты своими резкими криками моим ушам угрожаешь, — пробурчала Тули́нэ.

— Боишься шахов? — осведомился кот.

— Каких? — угрюмо спросила девушка, поднимая янтарные кубики с пола.

— Шахматных, конечно.

— Нет, не боюсь.

— А персидских? — мурлыкнул кот, очень удачно вспомнив, что точно есть персидские коты, а уж те пушистые фифы наверняка могли себе позволить не одного персидского шаха.

— А, это те, которые в «Арабских ночах», на коврах-самолетах? — мечтательно вздохнула Тули́нэ.

— Нет! — рявкнул Диодор. — Это те странные бородачи в золотых побрякушках, которые бегают за молодыми принцессами и утаскивают к себе в гарем. Особенно тех, кто не успел вовремя спрятаться.

— А танцевать они умеют? — с любопытством спросила будущая принцесса.

— Навряд ли, — задумчиво мурлыкнул Диодор.

Он точно помнил, что ни одного танцующего персидского кота он не видел, поэтому справедливо решил, что персидские шахи тоже не танцуют.

Кот немного помолчал, а потом добавил:

— Наоборот, персидские ко… кхм… шахи привыкли, чтобы все перед ними танцевали на задних лапках. А сами они танцуют так, как будто им верблюд на позвоночник наступил, — он нервно дернул хвостом и смел с игрового поля стопку карточек. — И вообще, танцевать — не персидское дело…

— Жуть какая! — вздрогнула Тули́нэ и, робко прижав ладони к груди, добавила: — На задних лапах…

— Шах! — крикнул Диодор.

— Где!? — взвизгнула девушка.

— В отдаленной перспективе, в Персии, — рассмеялся кот. — Шах! Шах! Шах!

— Да ну тебя! — возмутилась Тули́нэ. — И твоих шахов! И их верблюдов… И вообще, ты опять всю игру поломал!

Она стала поправлять фишки и карточки.