Залейся зельем!

— Так это ты сам написал, чтобы я в текст вмешивалась, — хмыкнула Тули́нэ. — Вот я и вмешивалась!

— Всё равно поражаюсь…

— Чему? — хитро прищурилась девушка.

— Не чему, а кому… То есть тьфу! Запутала меня совсем!

Сказочник зажмурился, пытаясь привести непослушный диалог в порядок, но внешний мир в лице кота не дал ему это сделать.

— Гладь, говорю! — недовольно мяукнул Диодор. — Не филонь!

— Какой-то ты странный сказочник, — довольно рассмеялась Тули́нэ. — В показаниях путаешься, валишь всё на своих персонажей, хотя на самом деле сам виноват во всех их поступках.

— Я поражаюсь тому, — устало вздохнул автор, продолжив гладить кота, — как ты так легко принимаешь идею того, что ты всего лишь выдуманный персонаж.

— А чего кобениться? — пожала плечами Тули́нэ.

— Как что, а свобода выбора, проявление собственной воли и всё такое?

— А ты почему сказки пишешь? — хмыкнула девушка.

Сказочник задумался, его пишущая и по совместительству гладящая рука замерла.

— Гладь, лентяй! — возмутился Диодор. — А то у меня еще половина шкуры неглаженая! И про шею не забывай!

Парень вздохнул и продолжил процедуру глажки.

— Я не знаю, — отмахнулся автор. — Просто хочется, вот и пишу.

— А может, тебе самому кто-то сюжет пишет? — ехидно спросила Тули́нэ.

— Какой сюжет? — опешил сказочник.

— Такой, — усмехнулась девушка, — в котором тебе хочется сочинять сказки.

Парень ошеломленно посмотрел на свое творение и на мгновение представил, что её слова — не просто очередная издевка, а самая настоящая правда!

Тули́нэ была в восторге от произведенного эффекта. Кажется, ей сегодня все-таки удалось что-то взорвать. И не просто что-то, а воображение ее собственного автора!

— Как так… — выдохнул сказочник, выгоняя из своего разрушенного воображения неприятную картину.

— А вот так, — звонко рассмеялась девушка. — Ну что? Неприятно почувствовать себя не реальным сказочником, а лишь производной сказочника?

— А ты тогда производная из производной! — вспылил автор.

Раздражение на конкретный объект всегда помогает справиться с неразрешимыми вопросами.

— Тоже в скобочки возьми, хорошо? — невинно заметила Тули́нэ.

— И возьму, — огрызнулся сказочник. — Как только черновик и пишущая рука освободятся…

— Забудешь наверняка… — состроила гримасу пигалица. — И буду я, производная из производной студентки и т. д., и т. п., в периоде, да еще с мантиссой в придачу.

Откуда ты вообще о производной знаешь? — опешил сказочник. — Её же в твоей программе обучения нет!

— Много ты знаешь об Институте Прекрасных Принцесс, — отмахнулась девушка. — Да нас без производных и мантисс на бал вообще не допускают! А балы у нас, между прочим, периодически проводятся.

— Гладь, говорю, шею! — недовольно воскликнул Диодор. — Не так! Нежнее гладь, я же не мантисса! Нежнее, вот так, и периодически уши не забывай…

— Какое небо голубое… — пропела Тули́нэ.

— Да! — воодушевленно воскликнул сказочник, и его гладящая рука в очередной раз остановилась. — Лучи солнца, озоруя, щекотят своими теплыми прикосновениями железные скаты крыш и мягко гладят рыжую кирпичную кладку домов, что уютно расположились на тесных улочках…

— Гладь! — рявкнул Диодор. — Слушай, если бы ты так же ловко чесал мою шкуру, как языком чешешь, то все бы давно уже были довольны и жили долго и счастливо!

Лицо автора выражало крайнюю степень страдания. Пишущая рука отказывалась слушаться, а вся одежда и стол были в кошачьем пуху.

Наконец он взмолился:

— Тули́нэ, душечка, а может быть, ты кота вместо меня погладишь?

— Эм… — Душечка на мгновение задумалась, потом улыбнулась и отрицательно покачала головой. — Не-а, сам гладь.

— Почему? — шмыгнул носом сказочник.

Кажется, вездесущий кошачий пух проник уже не только в нос, но и в мозг автора.

— Да всё по тому же, — пожала плечами Тули́нэ. — Ты же мне сюжет еще не написал, а без сюжета я ничем не могу тебе помочь… Ничего личного, но сам знаешь, порядок есть порядок.

— А может быть, ты авансом кота погладишь? — с надеждой спросил сказочник.

— Первый раз слышу, чтобы сказочный персонаж что-то автору делал авансом, — удивилась девушка. — Это вообще законно?

— Ну, ты его погладишь, — начал заискивать парень, — а я тем временем сюжет напишу и скобочки, как ты просила, где надо, поставлю…

— Какая-то мутная схема получается, ты не находишь? — ехидно улыбнулась Тули́нэ. — Мутная и подозрительная… На сказочный лохотрон смахивает.

— Это больше на замкнутый круг смахивает, а не на лохотрон… — устало вздохнул автор.

— А зачем ты его вообще гладишь? — поинтересовалась девушка.

— Не знаю… — пожал плечами автор. — Сел сказку писать, а тут: «Бац!», уже кота глажу и писать ничего не могу. А он меня, зараза, не отпускает…

— Кто зараза? — недобро поднял голову Диодор.

— Это я так, для связки слов… — спохватился сказочник. — Вот и держи свои слова, на связке! — пригрозил ему кот. — А с привязи — не спускай.

— Ну, значит, я пошла? — невинно усмехнулась Тули́нэ и направилась к выходу.

— Куда? — чуть не плача, спросил ее сказочник.