Залетная гостья (СИ)

— Ну, леди Юля, мне помочь вам с выбором одежды, или вы сами подберете себе подходящий костюм для пешей прогулки, а также сапожки на устойчивом не выше трети мизинца каблучке? Не забудьте, что длина жилета или камзола не должна превышать двух третей бедра, а если вы планируете надеть роскошную блузу, то корсет замените его облегченным вариантом лифа. Что же касается шляпки, то количество перьев на ней и диаметр полей…

От всего вышесказанного саркастичным тоном и бесконечного перечисления правил подбора комплектов одежды у меня случилось временное помутнение. Разумеется, я прочувствовала всю степень его издевательства, а также, что без позволения сестры или в данном случае меня, как девушки, войти в гардеробную, как сугубо женскую часть апартаментов, Дар не имеет право. Мог бы так и сказать. Экая невидаль: полуголой мне расхаживать можно, ему любоваться моими коленками — в порядке вещей, даже его мать не подала виду, а вот подбирать одежду, скрывающую тело, видите ли, не совсем прилично!

— Пошли уже, мой стеснительный старший братец, — маня за собой пальчиком через плечо позвала я брата. — По пути расскажешь про свое незабываемое вчерашнее свидание. Ни за что не поверю, что оно было целомудреннее того, на что ты только что так расплывчато намекал.

— Ты про удачный вечер в компании девочек и подробности, о которых знать пока рано? — невинно уточнил Дар, а я засмеялась. Чем-то он напоминал мне Марину, мою родную кузину: вроде бы язвит, а не обидно, подкалывает, а не задевает. Осталось разобраться со скрытничеством и маниакальным желанием использовать новоявленную родственницу как разменную монету в решении семейных проблем.

Гардеробная Руассы, или как ее называли здесь сокращенным прозвищем Ру, располагалась справа сразу после второй гостиной с камином, уютным креслом и огромной библиотекой до самого потолка вдоль всех свободных от многочисленных картин стен. И хотя Дармир по пути сообщил, что Ру уже около полугода не было дома, комната казалась не менее живой и обжитой, чем дом. Словно только вчера незнакомая мне девушка сидела перед огнем, листала страницы одного из сотен фолиантов, удивленно отставляла чашку с ароматным чаем, здесь — тхалем, в сторону, воодушевленно пыталась повторить какой-нибудь пас руками вслед за иллюстрацией со страницы сборника «Бытового и незаменимого колдовства всякой юной хозяйки», радостно хлопала в ладоши, затем закладывала страницу и продолжала блуждать по книге дальше.

— Не спи на ходу, Юля! — подтолкнул в спину застывшую посреди комнаты меня брат.

Больше на пути к преображению нас ничто не задержало. Гардеробная представляла собой глубокое овальное помещение, половина которого была зеркальной. В центре располагался небольшой помост, создававший эффект подиума. По обе стороны от двери шла драпировка, по краям которой свисали кутасы, чем-то напоминающие мне злополучный хвостик ослика Иа, за который надо дергать ввиду того, что его приспособили именно для этого, а не для выполнения своей первоочередной задачи (быть незадачливо потерянным). Вот за один из них Дармир и дернул. Занавесь отъехала, и перед нами предстала бесконечность, составленная из различных рядов, полок, стеллажей, коробок, вешалок и прочего.

— Это… это невероятно! — пролепетала я, складывая на груди руки.

— Ну почему же, — приобнимая меня за плечи и вкрадчиво шепча на ушко противоречил Дар, — мечта, как у вас говорят, любого шопоголика. Разве нет?

— Любой женщины, — поправила я брата.

Дар что-то невнятно сказал и целенаправленно пошел вглубь, словно знал наперед где что лежит и что именно мне нужно. Тогда к чему было разыгрывать представление? Хочет произвести впечатление, так я уже в полном неосознавании происходящего.

Пока брат с видом неудовлетворенного кутюрье рылся в юбках и подъюбниках, я разглядывала идеально отпаренные блузы, коллекцию жабо и элементы верхнего и нижнего белья, начиная от тугого корсета и заканчивая вполне современным для меня бюстгальтером.

— Нет, вы только подумаете! Ру явно была здесь не давеча, чем несколько дней назад! Я точно помню, как собственноручно в день ее отъезда относил все неподходящие для столицы вещи обратно и клал на эти полки и развешивал хотя бы то любимое голубое платье, которого сейчас тут нет! — В ответ на мой пока еще не озвученный вопрос про представление, брат добавил: — Ру не любила, когда посторонние, например слуги, трогают ее вещи или что-то перекладывают. Очень часто в карманах она оставляла всякие одной ей зачем-то нужные записочки, пометочки на клочках салфеток, мимолетные идеи, формулы, записи…

Еще некоторое время мы в тишине бродили по гардеробной, пока я случайно не наткнулась на удивительной красоты черно-белую шифоновую юбку в пол, видимо, поспешно оставленную в ходе сборов среди разноцветного многообразия платьев. Пока я изучала целостное без единого шва полотно, Дар подошел ко мне, держа в руках шерстяной серый приталенный пиджачок, украшение на длинной цепочке и классическую белую блузку на пуговицах.