Залетная гостья (СИ)

До следующей остановки ехали молча, переваривая каждый свои обиды, недопонимания, разочарования друг в друге и желание придушить соседа. Чтобы скрасить путь по городской мостовой, по которой нас везли лошади до Департамента по иномирным кооперациям, снова вытаращилась наружу.

Мне казалось, архитектура города должна соответствовать нашему Средневековью: грязь, нечистоты прямо на улице, узкие каменные проходы, просящие милостыню бедняки, дешевые лавчонки. Но все оказалось иначе: никаких оборванцев, торговцев, испражнений и даже кружащих голову неприятных запахов. Вполне себе милый, стилизованный под старину, провинциальный европейский городок, чем-то напоминающий тот, где выросла принцесса Белль из Диснеевской сказки. Правда, в отличие от меня, у красавицы сложилась с чудовищем вполне себе будоражащая воображение история любви. А что светит мне?

— Давай, платье что ли починю, — с тяжелым вздохом разочаровавшейся в ребенке мамаши изъявил желание временно восстановить перемирие брат.

— Мне так больше нравится, — решила повыделываться я.

— Довыделываешься до портовых девок, если сейчас же не приведешь себя в порядок! Аугус трамаре! — воскликнул Дар, и ткань, до этого валявшаяся неприкаянно на полу, заискрилась, приподнялась в воздух и, преодолев смехотворное, разделяющее нас с ней расстояние, как недостающий кусочек мозаики, зазолотившись по краю, срослась с местом разрыва. Так, что даже следа преступления не осталось.

— Ну вот, — довольно заключил брат, усердно потирая ладони. — А сейчас, прошу вас, леди Юля, подать мне руку на выходе и улыбаться так, чтобы свело скулы и ни одного компрометирующего словечка в Департаменте вы были не в состоянии даже промычать. Я ясно выразился?

Кивнула, подавив настойчивое желание оторвать только что приросшую ко мне тряпочку и задушить ею Дара на месте за хамство. Все-таки печатка и готография мне сейчас важнее каких-то пререканий с зарвавшимся родственником. Глядишь, сейчас потерплю, зато потом можно не оставлять попытки бегства в поисках помощи и возвращения домой. А пока соглашаемся со всем, лишь бы не допустить ни этой свадьбы, ни этого мимолетно упомянутого годика заточения, ни прочей свалившейся на меня чепухи. Никогда не любила «Алису в стране чудес».

Покинув карету, я во всю погрузилась в какофонию самых различных звуков: плач ребенка, крики зазывалы-фокусника на свое представление в конце улицы, музыканты, играющие в ресторации чуть поодаль, шумные, возвращающиеся после обеда в свои конторы чиновники и мелкие служащие, обсуждающие последнюю утвержденную редакцию какого-то закона (это мне перевел Дармир), просто громко болтающий люд и дамы, охающие и стонущие, скрывающие свои бледные от тугих корсетов лица за широкими веерами.

— Заходим, — Дар помог мне выбраться и, подхватив под руку, потянул в сторону высоких деревянных резных дверей чуть левее того места, где стояла наша карета.

По обеим сторонам от входа в Департамент были приставлены стражники, в той же форме, что и на подъезде к городу. Только вместо копий они опирались о навершия мечей, остриями опущенных в пол.

Нас встретил огромный бесконечный холл с крестовыми сводами, выполненный в готическом стиле, словно мы попали в Средневековый храм. Теряющиеся в вышине узкие колонны, заостренные арки, вдоль стен — бесконечные ряды столов, за которыми с важным видом восседали все как на подбор поджарые черноволосые, а значит магически одаренные, работники Департамента, и стульев, предположительно для посетителей. Напротив каждого «секретаря» стояла табличка, обозначающая сферу деятельности, в которой тот работал и готов был предоставить свои услуги.

У меня запестрило в глазах: «Эгальдор, левый берег», «Эгальдор, правый берег», «Княжество Бавардир», «Независимые земли Думадара», «Гномья община, первая», «Гномья община, вторая, новообразованная», «Гномья община, вторая, территории Кадамрона» и так далее. Дальше Дармиру надоело тратить время на последовательное перечисление всего того, что можно было обнаружить на форзаце любого учебника географии их мира, которые имеются у нас дома, и мы двинулись вглубь храма. Топонимический ряд прекратился, когда на смену ему пришли огороженные ширмами островки и стрелочки, указывающие направление перемещения. А над всеми этими кабинками в воздухе парили красные блестящие буковки, образующие одну длинную бесконечную ленту: