Залив ангелов

Посмотрев в зеркало, я увидела, что платье сидит на мне прекрасно, будто его шили по моим меркам. Оно было синее, с отливом, с пышными рукавами-фонариками. На юбки пошли многие и многие ярды ткани. Но взглянув на себя более критично, я нашла, что декольте у платья слишком большое.

— Разве здесь не должно быть еще крючочка или пуговицы? — Я попыталась показать, где именно, ткнув себя между грудей.

— Конечно нет, — сказала Мэри. — Вы же Нелл Гвин, торговка в Ковент-Гарден. Или дело было на Стрэнде?

Горничная одобрительно кивнула:

— Хорошо-то как! Грудки у нее твердые, круглые. Гляньте, как их обтянуло платье. Господа от нее глаз отвести не смогут!

От такого замечания мне стало неловко. Я никогда не посещала подобные вечеринки, но мне было хорошо известно, что принц Уэльский и некоторые другие аристократы — настоящие ловеласы. Неужели меня заманили сюда не только для участия в живой картине и хотят сперва показать публике с безопасного расстояния? А после того, как представление закончится, я стану чьей-то законной добычей?

«Наверняка нет! — сказала я себе. — Мэри Крозье производит впечатление доброго человека, она не допустит…»

— Ну, мадемуазель, — сказала французская горничная, — теперь накрасим вас, причешем — и вы совсем преобразитесь. Сядьте сюда, перед зеркалом.

Я уселась на стоящий перед великолепным туалетным столиком табурет с обитым бархатом бордовым сиденьем. Чтобы защитить платье, его укрыли накидкой, и горничная занялась моими волосами. Она закручивала их и подкалывала шпильками, пока не получилась высокая прическа с двумя зазывными локонами, которые сбегали вдоль щек к декольте.

— Кожа у вас хорошая, — заметила она, втирая крем мне в лицо и в шею. — И вы ее не сильно попортили, слишком долго гуляя на солнце.

Я засмеялась:

— В Лондоне трудно слишком долго гулять на солнце.

— Ничего-то эти англичане не понимают, — продолжала она, румяня мне щеки. — Приезжают и начинают прогуливаться по Променад-дез-Англе без зонтиков от солнца. А потом ходят загорелые, как крестьяне.

Мои щеки стали ненатурально красными, а когда горничная вдобавок накрасила мне веки и нанесла на губы пунцовую помаду, я решилась спросить:

— Это не слишком ярко?

— Конечно нет, — снова вмешалась Мэри. — Вы будете на сцене, под ярким светом. И в конце концов, вы — куртизанка!

Я чувствовала себя все неуютнее и все сильнее жалела, что пришла сюда без сопровождающих. Если какой-нибудь лорд захочет затащить меня за кулисы, кто встанет на мою защиту? Потом я сказала себе, что это сделает Джайлс Уэверли — у меня тут есть союзник. Мэри провела меня по явно предназначавшимся для слуг коридорам, и мы оказались в тускло освещенной бальной зале. Перед отгороженным красным занавесом помостом полукругом выстроились ряды стульев. Тут и там разговаривали какие-то люди. Все они были одеты по моде времен Карла Второго: в парики с длинными локонами и широкие юбки.

— А вот и мы, дорогой, — сказала Мэри, подведя меня поближе. — Видишь, я нашла для тебя Нелл. Разве она не идеальна?

На ее слова обернулся высокий смуглый мужчина. Он был в образе Карла Второго, с лежавшими на плечах длинными локонами и в парчовом сюртуке.

— Здравствуйте, Нелл. — Он взял мою руку и поднес к губам. — Она совершенна! Ты гений, ch'erie[23]!

— Но помни, Франсуа, что это всего лишь представление, — сказала Мэри, слегка шлепая его по руке. — Не дай твоим фантазиям тебя унести.

— Как-будто такое возможно, когда у меня есть ты. — Он помолчал, а потом добавил: — И следишь за мной, как ястреб.

Мэри засмеялась. У них, похоже, был хороший брак, основанный на любви.

Нас отвели за сцену. Я ахнула, увидев, как потрудилась Мэри, готовя живую картину. Тут оказалась настоящая театральная декорация, изображавшая улочку старого Лондона. С одной стороны стояла тележка, полная предназначенных для продажи фруктов. От всего этого исходило сильное ощущение подлинности. Нас расставили по своим местам, наверное, руководствуясь какой-то картиной. Мне дали корзину с апельсинами. Ее нужно было повесить на сгиб локтя, а другой рукой я протягивала апельсин королю Карлу Второму, пока его свита наблюдала за всем происходящим.

Когда все было готово, Мэри сказала:

— Как только зрители соберутся, я дам вам знак.

Король Карл подмигнул мне, явно желая подбодрить.

— Только не чешите нос и не чихайте, — прошептал он. — Мы должны будем стоять как статуи.