Залив ангелов

— Я бы хотел, мисс Бартон, чтобы вы организовали заказ продуктов, — сказал мистер Анджело. — Я напишу вам списки для бакалейщика, зеленщика, мясника и рыбника, а вы переведете их и выясните у французских поваров, к каким поставщикам они обращаются. А потом спуститесь со списками в город, пройдетесь по магазинам и договоритесь о доставке. А счета пусть присылают в отель, так им и скажите.

— Очень хорошо, сэр, — кивнула я.

Я закончила завтракать, наслаждаясь новым для себя вкусом кофе с горячим молоком, а потом взяла списки, которые составил мистер Анджело, и отправилась в кухню на поиски шеф-повара Лепина. Его там не оказалось, но другой повар, по имени Анри, готовил что-то из теста.

— Что это? — спросила я, глядя, как он наполняет заготовку из слоеного теста густой коричневой пастой.

— Это называется tourte de blettes

[24], — объяснил он. — Особое блюдо нашей местности.

— Что такое blettes? — Это слово было мне незнакомо.

— Такой овощ, вроде капусты, только с длинными листьями, зелеными и кудрявыми, — объяснил Анри, протягивая мне листок.

— Так это швейцарский мангольд! — воскликнула я. — Значит, это несладкий тарт?

— Нет, мадемуазель, он для десерта.

— С мангольдом? Разве он не будет горчить?

— Вовсе нет. В начинке — изюм, кедровые орехи и коричневый сахар. Когда все будет готово, я оставлю вам кусочек. Сами увидите, что никакой горечи нет. На самом деле очень вкусно.

Я поинтересовалась у Анри, как заказывать продукты. Он посоветовал показать списки управляющему, и тот организует доставку. Но потом добавил, что шеф-повар Лепин предпочитает лично выбирать мясо, рыбу и овощи, потому что очень придирчив к качеству.

— А вы знаете, где он это закупает?

Мой собеседник поразился:

— Конечно, на рынке, мадемуазель! Где еще можно купить с утра свежие продукты?

— А рынок в городе?

— Bien, s^ur[25]. В старой части города возле набережной. Спуститесь на трамвае с холма и поверните налево. Но идти надо очень рано, иначе все лучшее расхватают.

Я поблагодарила его и отправилась с отчетом к мистеру Анджело. Он велел мне поехать на рынок и разведать, какие там есть товары и почем, пока сам он составит список того, что необходимо заказать. Еще он сказал, что нам разрешили использовать всю здешнюю кухонную утварь, так что на этот счет можно не беспокоиться.

— Значит, сходите на рынок, взгляните, что там к чему, — велел наш шеф-повар. — Но ничего не покупайте. Я не слишком уверен насчет качества. И мы ведь не хотим, чтобы до приезда ее величества все протухло.

— Не буду, сэр, — сказала я. — Разве что мне попадется что-то, с чем мы захотим поэкспериментировать.

— Хорошая мысль, — кивнул он, протягивая мне франки. — Только не покупайте ничего по слишком высокой цене. Вас наверняка попытаются обмануть, потому что вы иностранка.

— Да что вы, неужели?

— Тут сплошь головорезы и разбойники, вам любой так скажет. И за кошельком своим приглядывайте.

Выслушивая эти наставления, я улыбалась про себя. Мой отец путешествовал по свету и воспитал дочерей так, что предрассудков у нас не было. Мне очень хотелось впервые узнать, какова она, жизнь в другой стране — не только в рафинированной обстановке отеля, но и в городе, где обитают обычные люди.

Я поднялась к себе за шалью, радуясь возможности исследовать Ниццу в одиночестве и волнуясь насчет возложенной на меня новой ответственности. Когда я открыла комод, мне бросился в глаза лежавший там листок с адресом портнихи. Клодетт говорила, что ее мать живет в старой части города. Может быть, мне выпадет шанс купить ткань и отнести ее портнихе, ведь мистер Анджело понятия не имеет, сколько времени может занять путешествие на рынок и обратно. Взяв кошелек, я отправилась в путь, подогреваемая большими надеждами.

Воздух в этот час был еще довольно прохладным, холоднее, чем я ожидала. Пришлось напомнить себе, что даже в этом южном климате на календаре еще февраль. Плотнее завернувшись в шаль, я отправилась на остановку трамвая, где прождала довольно долго, но, увы, безрезультатно. В конце концов решила идти пешком.

Город еще только просыпался. Молочники развозили по домам свой товар, оставляя его перед дверями; садовники расчищали граблями дорожки; женщины развешивали белье; дети с ранцами за плечами шагали в школу. Из пекарни тянуло восхитительным ароматом свежего хлеба. Я остановилась возле церкви, чтобы понаблюдать, как люди собираются к мессе. По большей части это были женщины, одетые в черное, в завязанных под подбородками черных платках. Над головами в чистом воздухе разносился гул колоколов, так непохожий на английские звоны.