Залив Голуэй

– Тогда это сделаю я. Fad'o… – начала бабушка, усаживаясь на большой камень возле стены.

– Давным-давно, – шепотом перевела я Майклу.

Бабушка указала на невысокую каменную стенку рядом, и мы с Майклом уселись на нее. Бабушка кивнула в нашу сторону.

– Маэва была великой королевой и правила своим королевством справедливо. Она не чувствовала необходимости в муже, поскольку в те времена, по закону, власть женщины и ее положение никак не зависели от мужчин.

– Законы брегонов[15], – вставила я.

Бабушка кивнула и продолжила:

– Солдаты Маэвы были ее близкими партнерами, и все у нее с этим было в порядке. Но однажды она поняла, что все-таки хочет иметь рядом с собой мужа – такого же благородного, как она сама, короля. Такие дела. И тогда Маэва установила свою собственную цену на себя как невесту. Требований было три. Какое там первое, помнишь, Онора?

– Ей требовался мужчина, которому чужда скаредность, – по памяти повторила я. – Поскольку сама она была милостивой и щедрой, прижимистый муж мог поставить ее в неловкое положение.

– А как у тебя с этим, Майкл Келли? Ты человек щедрый? – спросила бабушка.

– Меня учили всегда оказывать гостям F'ailte U'i Cheallaigha – знаменитый прием Келли – и никогда не проходить мимо нищего, не подав ему милостыни.

– Это хорошо, – сказала бабушка и продолжала: – Маэва требовала, чтобы ее мужчина не знал страха. А почему, Онора?

– Потому что она любила, чтобы всегда были некоторые разногласия, и хотела, чтобы ее муж был готов на компромисс.

Мы обе вопросительно взглянули на Майкла.

– С этим у меня полный порядок. Разве я не говорил тебе, Онора, что Келли означает «раздор», «разногласие»? Я с детства был воспитан на взаимных уступках.

Бабушка кивнула:

– Хорошо. И теперь третье – скажи ему, Онора.

– Маэве нужен был неревнивый муж, потому что она любила иметь в тени одного мужчины другого.

Мы с бабушкой ждали, что ответит на это Майкл.

Он молчал, а потом сказал:

– Неревнивого… Это может быть для меня тяжело. Мой отец частенько повторял один стишок: «Любовь приходит и уходит, но ревность у мужчины в крови». Какой-то монах написал это на полях рукописи книги Hy Many – истории рода Келли. И я всегда думал, что если даже монахи чувствуют такое… – Он вздохнул. – Я никому не завидую, и я не жадина, но если другой мужчина… Так вы говорите, что у Маэвы были «близкие партнеры»?

– Но у меня-то этого не будет, Майкл, – сказала я. – Других мужчин, я имею в виду. Ведь даже у Маэвы не было…

– Были, – возразила бабушка.

– Но, бабушка, ты же сама говорила, что «неревнивый» означает больше, чем просто… А вот мисс Линч утверждает, что в поэзии, сказаниях и живописи часто есть символы. Роза, например, обозначает Деву Марию. Вот и эти близкие партнеры – они тоже символичны, а неревнивость означает доверие и…

– …никакой ревности, – подытожила бабушка, глядя на Майкла.

– Ну хорошо. Если близкие партнеры – это символы, а не… Тогда я тоже буду. Честно. Я хочу сказать, что я могу быть человеком без ревности и без… без чего там еще?

– Без скаредности, – уточнила бабушка.

– Без скаредности. Я согласен на это.

– А как насчет страха? – спросила я.

– Без страха. Это у меня и так есть, – ответил Майкл.

– Ревность?

– Да. В смысле, нет, никакой ревности – без повода, по крайней мере.

– Хорошо. Теперь можешь поговорить с моим сыном.

Я соскочила с ограды и подошла к бабушке. Майкл последовал за мной.

– Спасибо тебе, спасибо, – сказала я и обняла ее за худенькие плечи.

– Я тоже вам благодарен, – подхватил Майкл.

– Не могу сказать, что отец Оноры обязательно примет тебя. Есть и практические вопросы, которые нужно учитывать.

Она встала. Хотя бабушка была почти такой же высокой, как мужчины, на Майкла ей все же приходилось смотреть снизу вверх.

– Я кое-что умею, – заверил он. – Я и кузнец, и волынщик.

– Но здесь ты далеко от своего дома, – возразила она.

– Не по своей воле, но, возможно, и неслучайно. Я планировал путешествовать, но теперь… Что ж, в этом сюжете может произойти поворот.

– Может, – согласилась бабушка. – Ведь и Онора до сих пор тоже шла совсем по другой дорожке.

– Да, она упоминала об этом, – сказал Майкл. – И мне, конечно, не хотелось бы вмешиваться…

Тут уж вмешалась я:

– Я не собираюсь идти в монастырь. И бабушка согласна с этим. Она даже рада.

– Зато не рада твоя мать, да и отец сбит с толку. Ты должна объясниться с ними, прежде чем к ним пойдет Майкл, – сказала бабушка.

– Конечно, я так и сделаю.

– Сколько тебе лет, Майкл? – спросила бабушка.

– Восемнадцать.

– Это ведь идеальный возраст, правда, бабушка? Майра говорит, что, если мужчина слишком долго не женится, он по-своему теряет форму.

– Хм-м-м. Не только время оттачивает характер. Маэве был нужен мужчина, который подходил бы сильной женщине. Это же касается и Оноры.

– Я понимаю, – сказал он, – и попытаюсь быть достойным ее – мужем без жадности, страха и ревности.

– Я верю тебе. Ну ладно. Скажу своему сыну, чтобы завтра он проверил тебя. – С этими словами бабушка оставила нас.

– Мне тоже нужно идти, – сказала я. – Я видела, как родители уходили от костра.