Залив Голуэй

– Однажды к нам прибыл дилижанс, в упряжке которого ведущей была запряжена кобыла. «Кто такая?» – спросил я у кучера, беспокоясь, что в конюшне рядом с Пройдохой будет кобыла. «Это старушка Бесс, наша королева-девственница, – отвечал тот. – Компания купила ее на расплод, но она оказалась бесплодной. Она крепкая, отлично тянет, вот мы и ставим ее в упряжку. Ни одного жеребца она не интересует».

– С виду Бесс была воплощением смиренного долготерпения, и это тронуло меня, – продолжал Майкл. – Я подумал: сколько раз жеребцы покрывали ее, но из этого ничего не выходило? И вот теперь ее будут гонять, пока она в конце концов не упадет и ее не отдадут на бойню. Я рассказал Джимми о Бесс – может, он купит ее? Мысль, что Бесс помрет, перевозя бочки с портером для какого-то трактирщика, была мне невыносима. «Прости, Майкл, – ответил мне Джимми. – Мне и Рыжего Пройдоху прокормить трудно».

– Бедняжка Бесс, – сказала бабушка.

– Хуже того, – возобновил рассказ Майкл, – в подкову ей попал камень. Мой дед извлек его, но она слишком хромала, чтобы продолжать путь. Агент Блейкни приставил пистолет к ее голове. «Одна пуля ей в висок, – сказал он, – и у меня будет много мяса. Я продам его человеку, который разводит собак для охоты на лис».

Мы дружно ахнули, а отец от досады стукнул кулаком по колену.

– Неужели в нашей бедной истерзанной стране нет никакой надежды на элементарную справедливость? – воскликнул папа. – Неужто здесь готовы все превратить в сплошную бойню, лишь бы только угодить этим Sassenach, англичанам?

– Просто позор, – поддержала его бабушка. – Во времена королевы такого не произошло бы. Можете мне поверить.

– Ох, Майкл, но ты, конечно, не позволил агенту убить ее? – с надеждой в голосе спросила мама.

– Не позволил. «Я покупаю ее, – сказал я кучеру. – Заплачу столько же, сколько тебе дали бы на бойне, только здесь и сейчас. Наличными». Слова эти сами собой сорвались у меня с языка. Я ожидал, что мой дед будет возражать. В финансовых вопросах от него не стоило ждать широких жестов. Но он молча вынул жменю шиллингов из своей железной шкатулки и отдал их мне. Так Бесс стала моей.

– Ты поступил правильно, Майкл, молодец, – заявила Майра.

– Да! – подхватили мы все. – Да, ты молодец, Майкл.

– Я построил для Бесс загон возле кузницы. Ее спокойный нрав не отвлекал других лошадей, а жеребца на соседнем лугу она игнорировала. К тому времени мне было уже почти шестнадцать, и моя мать начала поговаривать: «Если ты не начнешь сейчас приударять за девчонками вместо того, чтобы носиться с Бесс и Рыжим Пройдохой, мне никогда не стать бабушкой». – «И где же мне найти такую женщину, которая могла бы сравниться с тобой?» – в ответ спрашивал я у нее.

– А сколько же тебе сейчас? – поинтересовался отец.

– Восемнадцать, сэр, – ответил Майкл.

– Джонни и Майре тоже по восемнадцать, папа. Тот самый возраст, когда большинство людей женятся…

– Помолчи, Онора, – остановил меня отец. – Майкл говорит.

Майкл улыбнулся мне.

– Девушки в Кастл Блейкни были неплохие, но они постоянно хихикали, сплетничали и водили парней за нос, сталкивая их между собой. А в моем воображении сложился другой образ женщины, которую я мог бы полюбить.

– И что же получилось? – поинтересовалась Майра.

– Она должна была походить на русалку, вырезанную в камне у входа в Клонтаскертское аббатство. Вы слыхали об этом месте? Кромвель разрушил там большую часть церкви, но кладбище и часть арок сохранились.

Мы ничего об этом не знали, но могли себе представить. По всей Ирландии было столько руин из серого камня, дававших названия местностям, – напоминания о давно минувших временах.

– Аббатство с его многовековыми резными надгробьями – это края, где всегда обитали представители рода Келли. На некоторых плитах буквы слов обрывались на краю камня, чтобы начаться с новой строки: сначала «КЕ», потом «ЛЛИ». Я читал их еще мальчишкой. На арке входа изображены фигуры святых – Святой Михаил с мечом и щитом, сокрушающий дракона, и Святая Катерина рядом с ним. Но больше всего мне там нравилась русалка. Длинные волосы волнами спадают на плечи, хвост изящно изогнут. Она смотрит в зеркало, явно довольная собой. Гладя эти каменные волосы, я знал, что когда-нибудь обязательно отыщу где-то ее – свою девушку со взглядом и характером клонтаскертской русалки. Поэтому и не мог ухаживать за девушками в Кастл Блейкни.

Майкл взглянул на меня, и я словно ощутила его прикосновение.

– Лошади, Майкл, – сказал отец, – возвращайся к лошадям.

Майкл вдохнул побольше воздуха.

– Так вот, – продолжил он. – Пройдоха стал все чаще подходить к длинному каменному забору, отделявшему луг Джимми Джо от нашей кузницы. Когда я играл, он ржал, фыркал и присвистывал. А однажды вечером, когда я пытался разучивать новую мелодию на свежем воздухе, как вы думаете, кто, пританцовывая, присоединился ко мне? Это была Бесс. Тогда я уже догадывался, что произойдет, когда звуки музыки докатятся до луга.

– Я тоже догадался! – воскликнул Джонни. – Рыжий Пройдоха!