Залог на любовь

Наум заурчал, когда ощутил ответную дрожь. Так и хотелось еще сильнее зацеловать, заласкать любимую. Но для этого нужно было, как минимум, снять ее со стола и отнести в спальню.

— Оно и заметно, Наум Витольдович! Смотрю, мозг совсем вытек через… гм… достоинство! — раздался спокойный, размеренный голос отца Анны.

Наум выругался негромко, но проникновенно. Анна соскользнула со стола, пытаясь привести себя в порядок. А щеки дико горели от смущения.

И как?! Как она могла забыть, что здесь же, в доме, находятся и ее родители! Вот же идиотка!

Но Анна так сильно соскучилась по этому невыносимому избалованному мальчишке, что все мысли вылетели из головы.

— Здравствуйте, — кивнул Наум, а вот Анну от себя не отпустил, отдернул подол сарафана, обнял девушку рукой и прижал к своему боку, — Заглянул на огонек. Подумал, что сначала нужно заручиться благословением родителей моей невесты, а потом уже давать объявления в прессе.

— Офигеть…, — выдохнула Анна. — А мне предложение не нужно делать?

— А ты согласна, — улыбнулся Наум. — Я тебя люблю. Ты ко мне неравнодушна. Все решено.

— Неравнодушна? И только? — фыркнул Людвиг. — Я вон, к йогурту не равнодушен. Но женился я почему-то на матери Анны, а не на чертовом кисломолочном продукте!

— Не думал, что у вас, папа, такие специфические наклонности, — не смог сдержать смеха Наум. А потом уже серьезнее произнес: — Я прошу отдать за меня дочь, Людвиг. Обещаю любить, оберегать, заботиться о ней. Буду стараться не огорчать ее. И сделаю все, чтобы Анюта была счастлива.

— Анюта! — скривилась Анна, так и подмывало сделать что-нибудь жутко дерзкое и нелогичное.

— Терпи, малышка, — шепнул Наум, — как люблю, так и называю.

— А как любишь? — уточнила Анна.

— О-о-о-о, только вот не нужно сейчас всех этих подробностей! — рявкнул Людвиг. — Мы серьезные дела обсуждаем.

— Что может быть серьезнее любви, дорогой? — раздался спокойный голос Анюткиной матушки. — Кстати, а ты, Наум, останешься на ужин? Или уже торопишься?

Мартынов готов был ответить, что никуда он не спешит. Он вообще без Анны никуда не намерен двигаться. Но за окном раздался характерный звук пропеллера. Выходит, сам Мартынов-старший пожаловал.

* * *

От свадьбы Наум Мартынов и Анна Браун не смогли увильнуть. Торжество было грандиозным, масштабным. Были приглашены бизнесмены, культурные деятели, все сливки общества. А Наум психовал, потому что ему ничего этого не хотелось. А хотелось уединиться с любимой женой в их спальне, или в чертовом отеле, где их ждал номер-люкс для новобрачных. Вот только они с Анной были здесь, а номер их ждал совершенно в другой части света.

А еще Наум бесился от того, что весь прошедший месяц им с Анной так и не удалось уединиться. Вечно кто-то мешал, словно нарочно. И да, девушка все ночи до свадьбы проводила в доме родителей Наума, а его, без зазрения совести, вытурили обратно в холостяцкую берлогу. Наводить порядок и ремонтировать все, что сломал он вовремя своей «депрессии».

Наум понимал, что все это — плата за Анютку, ничтожно мала. Он и на большее готов был пойти, главное, что Анна Браун теперь Анна Мартынова, его законная жена.

А потому стойко терпел. А вот все тело скручивало от возбуждения в присутствии хрупкой красавицы.

И сама Анна изменилась, стала надевать яркие платья, наряды, чулки даже носила. Науму как-то повезло, и он четко рассмотрел кружево, а после и тактильно изучил все, на что хватило времени и наглости в процессе ужина в столовой у родителей.

Но все это в прошлом, сегодня Анютка стала на сто процентов его. А после торжества они сразу же улетят в медовый месяц и будут придаваться разврату, заниматься любовью без страха, что кто-то им помешает.

А Анна смотрела на своего избранника и не верила. Он ведь мальчишка, пацан, а выглядит так, словно был старше ее, мудрее, опытнее.

Возможно, так и есть. Да и теперь уже Анна не заморачивалась насчет разницы в возрасте. Кто ж виноват, что она влюбилась в парня младше ее? Это все игры Судьбы. И Анна Мартынова была ей очень благодарна.

И в какой-то момент Анюта поняла, что готова разрыдаться, глядя на то, как Наум суетится рядом с ней. Придерживает, помогает, страхует, заботится.

А потому она больше не смогла скрывать самую важную тайну, которую хранила.

Коснувшись щеки любимого, Анна Браун, а теперь Анна Мартынова, тихо шепнула:

— Я тебя люблю очень сильно.

Наум даже сквозь оглушительные звуки музыку расслышал ее слова, потому что невероятно долго ждал этого признания. Терпеливо ждал, не торопил, пусть и видел, что дорог этой девушке.

Любит! Он тоже очень сильно любит ее, свою Анютку!

— Признаться, я влюбилась сразу, как только начала на тебя работать. Но это ведь компромат. А мне полагалась компромат скрывать, — шепнула Анна, касаясь губами мужского уха.

— Хитрая, коварная девчонка, — усмехнулся Наум. — Наверное, накажу тебя. Сразу после того, как хорошенько отлюблю.

— Какие грандиозные планы, Наум Витольдович, — рассмеялась Анна, но мужу своему безоговорочно верила.

* * *