Заложник №1

– Выносить ночные горшки? Меня это не слишком привлекает, и я совсем не для этого учусь в медицинской школе.

– Ты собираешься стать врачом? – Джи рассмеялся и потряс головой. – Великолепно! Действительно, прими мои поздравления. А теперь пораньше ложись спать, и завтра с самого утра выметайся отсюда.

– Давай прогуляемся, – предложила Элисон.

– Я очень обрадовалась, когда ты приехал к Фредди, – вернувшись из Африки. Он был уже на грани самоубийства, да и я тоже. – Элисон помолчала. – Когда я узнала, что вы занимаетесь контрабандой марихуаны, это мне не очень понравилось, но я убедила себя, что это ваше занятие сродни контрабанде времен «сухого закона». Травка не так уж плоха, как алкоголь и даже никотин. Я сказала себе, что это плохой закон, и он заслуживает того, чтобы его нарушали.

– У нас много плохих законов.

– В том-то и дело, Джи! Ты начинаешь нарушать один закон и очень скоро уже решаешь для себя, какие законы хорошие, а какие плохие.

– А разве не об этом говорил Ганди? Разве не об этом мы заявили на процессе в Нюрнберге? Разве…

– Черт побери, Джи. Ганди не нарушал законов для личной выгоды! А ты нарушаешь их не в силу философского понятия свободы личности, а исключительно в целях наживы!

– А ты возражаешь против денег?

– Я возражаю против того, что ты убиваешь себя и Фредди.

– Зачем же так мрачно.

– А это не так? Скажи мне.

– Я не могу. Придется просто довериться моим словам.

– Обещаешь? – тихо спросила Элисон.

Харди на секунду замялся, потом кивнул.

– Обещаю.

Они остановились и оглянулись на дом. Солнце садилось за горизонт, и дом выглядел очень одиноким, и это одиночество подчеркивал яркий свет в окнах.

– Ты совсем не скучал по мне? – спросила Элисон, не глядя на Джи.

– Да, конечно, я скучал по тебе.

Она повернулась к нему, и, когда Джи протянул к ней руки, Элисон бросилась в его объятия, подняв лицо и приоткрыв рот.

Харди уступил Элисон свою спальню, а сам направился в комнату Фредди. Усевшись на кровать, он начал снимать ботинки и носки, но одновременно с этим внимательно вглядывался в лицо Фредди, которого беспокоило что-то еще.

– В чем дело? – спросил Харди.

– Не могу ждать до утра.

– Ну говори, что тебя беспокоит?

– Снова эти чертовы ливийцы.

– А что на этот раз?

– Снова приезжает Махоури, он звонил утром. Мне это не нравится, Джи. Каждый его приезд сюда это лишний шанс, что он может привести за собой хвост.

Харди тяжело вздохнул.

– Я понимаю. Когда он приезжает?

– В пятницу.

Харди на минуту задумался, сегодня был вторник.

– Я об этом позабочусь, – сказал он.

Надо было что-то придумать, но у него были другие заботы, которые следовало решить в первую очередь.

Он закончил раздеваться, лег на кровать и стал прислушиваться к дыханию Фредди. Он не был уверен, что это необходимо, но предпочел все-таки подождать. Прошло около двадцати минут, и наконец он услышал ровное и глубокое дыхание Фредди. Джи отбросил простыню и встал с кровати. Лунный свет падал на его обнаженное тело, Харди вышел из комнаты и направился по коридору в свою спальню, где его ждала Элисон.

Элисон лежала, свернувшись калачиком, рядом с Харди, то засыпая, то просыпаясь. Она всегда была влюблена в него, сначала это было детское обожание, когда он, словно мифический полубог, влетал в их дом и уводил Фредди с собой на футбол, на танцы, в кино или просто погулять.

– Куда вы, ребята, направляетесь? – спрашивала ее мать.

– Просто пройтись, миссис Мейсон, – отвечал Джи, и они со смехом выбегали из дома.

Элисон возмущала фраза «детская влюбленность» и снисходительные улыбки на лицах ее родителей, но, когда ей исполнилось восемнадцать, она поняла значение этой фразы и стала ждать, когда же детская влюбленность пройдет. Однако она так никогда и не прошла. В колледже Элисон встречалась с парнями и была, в общем, довольна жизнью, но всегда ждала именно Джи. Когда она уже заканчивала колледж, он позвонил ей и сказал, что женится. Сам по себе этот звонок подтверждал, что Джи относится к ней, просто как к младшей сестре друга, но вместе с тем он и разрушал эти отношения.

Как и советовал Харди, Элисон занялась собственной жизнью. Она закончила колледж со специализацией по биологии, вышла замуж, начала работать техником-лаборантом и развелась с мужем. Потом пришло известие, что Джи и Фредди были в один день сбиты во Вьетнаме и пропали без вести.

В последующие годы она буквально не знала, что поделать с собой, она ждала, что ее боль пройдет, как однажды ждала, что пройдет детская влюбленность. Но вместо этого проходили месяцы и годы, и вдруг Фредди и Джи вернулись домой, хотя их уже считали умершими.