Заложник

Сейчас на веранде было всего четверо. Гейдар-ага, привычно настороженный, даже здесь не расстегнувший ремней снаряжения, жилистый горбоносый старик в запачканной копотью белой бурке и длиннорукий Керим, палач банды, еще более оборванный и неряшливый, чем в тот день, когда он покинул родную деревню. Четвертый, хлопотавший около подносов с пловом и фруктами, бритый толстяк в простой крестьянской одежде, некогда лесничий и егерь местного бека, теперь не то чтоб кулак, просто крепкий хозяин себе на уме. С одинаковым лицемерным радушием раздобревшего холуя он принимал бы тут любого из тех, с кем ссориться было небезопасно.

Полсотни ульев, надежно спрятанных в лесной глуши, хорошая отара, не обложенная никакими налогами (ее до самых снегов выгуливал на горных пастбищах старший сын), огород и небольшой кусок пашни, на которых работали два других сына и снохи, делали его двор более чем просто зажиточным. Хозяин кордона числился в лесниках, исправно выполнял все распоряжения сельских властей, вспоминавших о нем не слишком часто. А представься случай, он сам перерезал бы горло любому из представителей этой власти.

Не с большой любовью относился он и к Гейдар-аге, которого потчевал теперь так усердно. Но поскольку ссориться с главарем банды явно не имело смысла, закатальский "барс", как сам себя называл Гейдар-ага, нередко находил на кордоне теплый прием, сытный стол и спокойный ночлег. А с приближением осени нужда в этом ощущалась все острее.

Сегодня Гейдар-ага приехал на кордон не для отдыха. Два дня назад местный мулла передал через верного человека, что Гейдар-агу разыскивает контрабандист Расулов, принесший из-за рубежа важные вести.

Сокрушаясь и разводя руками: почтенные гости совсем не кушали плов, толстяк хозяин убрал действительно почти нетронутое блюдо, заискивающе предложил:

- Становится прохладно. Может быть, Гейдар-ага и его уважаемые друзья пройдут в комнаты?

- Нет, мешади, - Гейдар-ага бросил на хозяина быстрый подозрительный взгляд. - Я хочу сам увидеть, с какими глазами подойдут они к дому.

- Но твои люди охраняют дорогу, а Керим ястреба бьет пулей на лету. В моем доме тебе нечего опасаться. - В голосе хозяина притворная обида смешалась с плохо скрытым испугом.

Гейдар-ага коротко усмехнулся, сузил глаза, погладил рукоять лежащего рядом маузера.

- Пусть опасаются те, кто захочет меня обмануть. Я должен знать, с какими глазами подойдут они к этому дому.

- Воля гостя - закон для хозяина. Всегда все пусть будет так, как ты сказал. Кушайте виноград, пожалуйста. Сейчас принесу чай, - толстяк с неожиданной для него легкостью проскользнул в полуоткрытую дверь с подносом в руках.

- Охо-хо, - ни к кому не обращаясь, вздохнул старик, сидевший рядом с главарем. - Сейчас бы ко мне домой...

- Ты прав, Новруз-бек, - голос Гейдар-аги немного смягчился. - Твой дом был просторен, уютен. А сколько слуг... Иншалла, скоро ты опять войдешь туда как хозяин.

Новруз-бек поплотнее стянул завязки наброшенной на плечи бурки, поежился. Взгляд его стал рассеянным, почти мечтательным.

- Какой дом! Его строил еще мой прадед... - заговорил он протяжно, почти нараспев, чуть покачиваясь корпусом взад и вперед. - А сколько земли не окинешь глазом. А сад, а табуны коней... Теперь все это называется совхоз имени Алиева. Когда я все это подарил Алиеву? Я не помню, когда я это дарил! - неожиданно выкрикнул старик и замолчал, злобно оскалившись.

- Ну, ну. Успокойся, Новруз-бек. - Гейдар-ага огладил свою густую давно не подстригавшуюся бороду. - Скоро, очень скоро все получишь обратно. А кто такой этот Алиев?

- Какой-то большевистский вожак. Я хотел бы видеть его на той чинаре. Усы и верхняя губа у Новруз-бека подрагивали, как у пса, готового зарычать.

Коротко просвистав в воздухе, на вытоптанную площадку перед домом шлепнулся кусочек плитняка. Через мгновение, подхватив винтовки, все трое были уже на ногах.

- Керим! - Гейдар-ага рукой ткнул в сторону поляны. Длиннорукий Керим в два прыжка выскочил из-под навеса, поднял голову, всматриваясь куда-то наверх, и успокаивающе произнес, обращаясь к Гейдар-аге:

- Зейтун их видит. Едут. Только трое.

- Мешади! - Даже в это почтительное обращение к паломнику, совершившему путешествие к гробу пророка, Гейдар-ага сумел вложить все, что должно быть в команде. - Ты встретишь гостей.

Молча поклонившись, толстяк заспешил с веранды.

- Керим! - еще жест в сторону полуоткрытой двери. - Будешь держать их под прицелом. - И Гейдар-ага вновь опустился на место, спокойный, невозмутимый, каким и должен быть почтенный гость в ожидании запоздалых гостей.

В дальнем конце поляны показался пузатый, откормленный ишак. На нем восседал тщедушный человечек в большой, потемневшей от дождя чалме, казавшейся особенно нелепой над его хилым, обернутым накидкой телом. Немного позади легкой поступью вышагивал Расулов, еще на шаг-другой от него отстал Юсуф Мехтиев, в русских сапогах, брезентовом плаще, в круглой плоской крестьянской папахе.