Заложник

Пока Горчакова очень старательно, круглым ученическим почерком заполняла бланк запроса, от управления уже отъехала машина с двумя сотрудниками. Лена Шубина и Николай Киреев заняли наиболее удобное место на скамейке в скверике, расположенном прямо перед входом в адресное бюро.

Девушке, которую Юсуф попросил помочь старушке, удалось с трудом выяснить возраст племянника. Оказалось, что родился он вскоре после холеры в Карабахе и лет за десять до русско-японской войны. Столь относительная точность лишь усложняла работу Горчаковой. Исчерпывающих сведений по таким данным Света найти не могла. Тогда бабушка попросила дать ей справку на всех Наджафовых Ашрафов.

- Хорошо, - сказала Горчакова и ушла в соседнюю комнату к картотекам.

Старуха поправила сбившуюся чадру, вытащила из бездонной своей кошелки клубок, спицы, уселась на скамейку и принялась за вязанье. А переводчица, обрадованная тем, что ей наконец-то представилась возможность уйти, выскользнула в дверь.

Сообщив необходимые сведения в управление, Юсуф перешел на противоположную сторону улицы и делал вид, что внимательно изучает витрину. Интуиция подсказывала ему: на этот раз запрос относился к "тому самому" Наджафову Ашрафу.

Для такого предположения было довольно много оснований.

Гордеев, в свою очередь, сопоставив данные, думал так же, как и Юсуф, хотя Мехтиев не мог даже предположить этого.

После того как ушедший за границу с бланками паспортов Расулов должен был сообщить своим новым "хозяевам" о якобы имевшей место встрече с Джебраиловым, прошло уже больше недели. За это время чекисты установили, что нелегальный радист, прежде работавший в окрестностях города, дважды выходил в эфир непосредственно из Баку. Три дня назад в адресное бюро с запросом о Наджафове обратился некто Шарафов, эмигрант, который, по слухам, в прошлом был близок к англичанам.

Короче говоря, фигуры, расставленные опытной рукой на невидимой доске, вдруг пришли в движение.

И хотя слухи о связях Шарафова, ходившие среди его земляков-эмигрантов, надо было еще проверять и проверять, Николай Семенович уже не сомневался в приближении развязки. Это подсказывал ему немалый опыт контрразведчика.

На следующий день после того, как Расулов вернулся с той стороны, он через своего сына сообщил начальнику погранотряда Орлову, что принес очень важные известия.

Юсуфу очень хотелось принять участие в проверке "тетки" Наджафова. Но от этого этапа его пришлось отстранить. Во-первых, старуха могла запомнить своего случайного переводчика, а во-вторых, посылать к Расулову какого-то нового человека Гордеев считал нецелесообразным.

Он и Юсуфа-то посылал в пограничный городок с очень большой неохотой. Коллинз, старая лиса, был опытен, и сведения о частых встречах Расулова с каким-то приезжим могли до него дойти и обязательно насторожить.

Впрочем, Юсуф навещал Расуловых под видом двоюродного брата Касума. Соседи знали, что в Баку у старого Гасана немало родни, и такой риск Николай Семенович считал не чрезмерным.

Волков возвращался из Акстафы во вторник днем, Мехтиеву пришлось выехать накануне вечером, а в среду, тоже вечером, после окончания работы, сотрудники, наблюдавшие за домом на Тазапирской улице, где проживала "тетка" Наджафова - Масьма Гусейнова, сообщили, что ее внук, старший бухгалтер финуправления треста "Азнефть" Эюб Гусейнов начал обход адресов, полученных старухой в адресном бюро.

Сам Волков для наблюдения за Гусейновым не годился совершенно. Его богатырская фигура могла бы привлечь внимание даже в многолюдных местах. Поэтому по маршрутам Гусейнова направили других сотрудников.

Эюб Гусейнов обходил всех живших в Баку Наджафовых Ашрафов возрастом старше сорока и с глубочайшими извинениями предупреждал о возможном беспокойстве, избавить от которого он, к сожалению, не в силах.

По словам Гусейнова, Масьма, его бабка, уже довольно давно впала в тихое помешательство. А сейчас она вообразила, что один из ее племянников неожиданно разбогател и не хочет поделиться с бедной старухой. Эюб случайно увидел у бабки справку адресного стола и сам решил найти бабкиного племянника, чтобы он был в курсе.

Срочно проверили, действительно ли больна Масьма Гусейнова - она числилась на учете в психиатрическом диспансере. Выяснили, что с месяц примерно назад Эюб Гусейнов жаловался одному из своих сослуживцев на больное воображение бабки, причиняющее внуку много неприятностей. Медики подтвердили: при некоторых формах циклотонии такой бред вполне возможен. Изучение прошлого Гусейнова не выявило ничего подозрительного. Правда, Эюб служил в "дикой дивизии", но ведь это было почти десять лет назад.

А скромный бухгалтер тем временем продолжал свой неторопливый обход. Али Байрамова, 53а; Коммунистическая, 15; Первая Баиловская, 24; улица Красина в поселке Сабунчи, Замковый переулок в Крепости. И так далее.