Заложник (ЛП)

Я поднимаю Бри на руки и толкаю Бо сапогом. — Вставай, мы уходим, — он продолжает качаться вперед назад, закинул руки за голову и напевает. — Пожалуйста, Бо, — толкает его Эмма.

Когда Эмма прикасается к нему, он выходит из транса, в который впал во время паники, и мы снова бежим. Наконец мы добираемся до автомобильной парковки, прижимаемся спиной к стене и стараемся, чтобы нас не заметили. В комнате настоящая суета. Автомобили маневрируют между людьми и выезжают к выходу, чтобы добраться до центра города.

— Бри не сможет везти нас, — говорю я Бо. Она обмякла в моих руках, и ее кровь высыхает на моей коже. Я рассматриваю машины перед нами. Какой из них ты умеешь управлять?

— Я не умею водить, — объясняет он. — Это должно быть не сложно. Руками управляешь, правее или левее, а ногами набираешь скорость или тормозишь. Остальное расскажу по мере надобности.

Я отношусь к этому скептически, но не настроен возражать. Мы подкрадываемся к темно-зеленой машине. Бо открывает дверь, я кладу Бри на сидение. Когда я опускаю ее, она вздрагивает.

Бо находит ключи под сидением, Эмма и я садимся. Я смотрю на Бри. Ее грудь медленно поднимается и опускается.

— Ты сможешь ее вылечить? — спрашиваю я Эмму. Она выглядит такой неуверенной, что это разрывает меня. — Пожалуйста, Эмма. Ты должна ее спасти.

Машина трогается с места. Никто не задерживает нас. Это просто одна из многих машин, которые используются для усмирения. Когда мы выезжаем наружу, где уже порядком стемнело, Эмма наклоняется к Бри и открывает свою сумку.

Когда мы добираемся до лесов, уже совершенно темно.

Езда Бо далека от идеальной, и Эмме постоянно приходится держать равновесие, пока пытается помочь Бри. Она вытаскивает пулю — навык, который приобрела во время работы в Объединенном центре — устроив при этом кровавую ванну на Заднем сидении. Бри теряет сознание, но Эмма зашивает, перевязывает рану, объясняя мне, что сделала все что могла. Бо следует по дороге, которая виляет между деревьями, пока это возможно и лес не становится слишком густым. Мы вынуждены оставить машину.

Я беру Бри на руки и иду в направление, которое как мне кажется, ведет к горе. Так как мне приходится ее нести, мы продвигаемся очень медленно, что дает мне время подумать о Харви. Несмотря на то, что мы не знали, жив он, мертв или арестован, мы бежали без него.

Наконец, Бо говорит, что мы должны отдохнуть. — Только Бри знает обратный путь, — объясняет он. — Мы должны разбить лагерь на ночь.

Вдалеке еще видна башня Теама, и мне кажется, что я слышу выстрелы и взрывы. Эта близость неприятна мне.

— А если нас кто-то преследует? — спрашиваю я.

— Никто не идет за нами, — говорит Бо. — У них сейчас и так много забот.

Бо разжигает огонь, а Эмма и я сидим напротив другу друга, кидая взгляды через пламя огня. Бри спит, ее голова лежит у меня на коленях. Я ничего не говорю Эмме, потому что не знаю с чего начать. С одной стороны, я хочу чтобы она была рядом со мной, но одновременно с этим желаю, чтобы она была далеко от сюда и страдала так же как и я.

— Бри?

Я опускаю глаза и вижу, как Бри медленно открывает глаза. Они снова голубые. Видимо она успела где-то снять контактные линзы.

— Привет, Бри.

Она пробует встать, но снова сжимается. — Что случилось?

— В тебя стреляли.

— Я знаю это, болван. — Что произошло потом? — она говорит медленно, но я понимаю, что она хочет звучать энергично. Ее злость заставляет меня улыбнуться.

— Мы заполучили машину, и Бо доставил нас в безопасное место. Эмма позаботилась о тебе. А сейчас мы разбили лагерь в лесу.

— Эмма? Та Эмма, о которой ты никогда мне не рассказывал? Девушка, из-за которой мы рисковали жизнями?

— Да, она.

Она хмурит лоб.

— Она много для тебя значит, или?

— Да. Но ты тоже, — сложный, но откровенный ответ.

Какое-то время Бри все еще лежит и смотрит на меня. — Твои глаза все еще голубые. Мне больше нравится, если они серые.

— Почему? — спрашиваю я. Сам же считаю серый ужасно скучным и не нор-мальным цветом.

— Они напоминают мне о затянутом облаками небе в моем городе. И о прибое по утрам. Я доверяю этому цвету. Он успокаивает.

Я снимаю контактные линзы и выкидываю их.

— Лучше?

Она улыбается. Я снова обращаю свое внимание на огонь, любуюсь особенно раскаленными местами с синим пламенем.

— Грей? — шепчет Бри.

— Да?

— Ты еще помнишь тот вечер, когда мы выпили слишком много в баре?

— Да. Я не смог бы забыть, как ты облевала мои сапоги, — отвечаю я.

— Нет, не это, — она медленно качает головой. — Перед этим. Помнишь, о чем я тебя просила? — я киваю. Никогда бы не смог забыть это.

— Если бы я еще раз попросила тебя об этом прямо сейчас, ты снова откажешь мне?

— Нет, — говорю я честно. Из-за Эммы я переосмыслил все, что я чувствовал к ней — из-за Эммы, которая не отказала сама себе.