Заложник особого ранга

Прозвучал негромкий мат, и проем мигом опустел.

— Черт, на них бронежилеты, надо было в головы стрелять, — Бондарев, не забывая держать дверь под прицелом, выбрался из-под мертвого противника, держа пистолет в поднятой руке, стал пятиться.

Прорываться назад было рискованно — кто знает, сколько их там и чем они вооружены. В проеме показалась рука с пистолетом, полыхнуло огнем. Неприцельно выпущенная пуля лишь подбросила занавеску и с жалобным свистом впилась в ящик для мусора. А вот Клим выстрелил точно. Еще дымящийся пистолет выпал на ковровую дорожку. Рука исчезла за перегородкой, на белом полотняном коврике одна за другой появлялись кровавые брызги.

Не теряя времени, Бондарев отступал. Из купе газетчиков высунулся розовощекий гигант и только успел произнести:

— Да что тут…

Клим бесцеремонно толкнул его обратно. Не удержавшись на ногах, гигант рухнул на своего приятеля.

— Не высовываться, — прошипел Клим и резко захлопнул дверь купе, еще один шаг, и он почувствовал спиной дверной проем тамбура.

В другом конце вагона сразу два ствола разразились огнем. Бондарев пригнулся, выстрелил в ответ, заставив противников вновь спрятаться, и буквально вкатился в тамбур, ногой закрыл за собой дверь, повернул универсальным ключом защелку. Выбросил на ладонь обойму, заглянув в прорезь — пружина подпирала всего четыре патрона, пятый находился в стволе. А охрану поезда еле вмешали два вагона. И даже если допустить, что она не сплошь состояла из предателей, лучше было за дверь не высовываться. Дальше отступать было некуда. За пневматической дверью вагона, замыкающего состав, бешено извивались две ниточки рельсов, сливались в однообразное серое полотно бетонные шпалы, мелькали стволы берез.

Две пули ударили в дверное стекло, но на нем лишь появились кратеры сколов — триплекс выдержал пистолетные выстрелы. Задергалась ручка, послышались голоса:

— Выковырять его!

— Чем?

— Ломай!

В дверь ударили чем-то тяжелым. После чего в стекло уже безбоязненно заглянула наглая морда с раскосыми глазами, расплюснутый нос оставил потный след. Ручка пистолета сделала еще два скола. Затем дверь вновь содрогнулась. Клим сообразил, что его видно не хуже, чем рыбку в аквариуме с мощной подсветкой. Он, особо не таясь — бронированная дверь пока еще надежно прикрывала его, поднялся и одну за одной вывернул лампочки, благо плафоны легко отщелкнулись. Тамбур утонул в сгущавшихся вечерних сумерках. Бондарев сорвал пломбу и привел в действие пневматику — створки хвостовой двери с шипением разъехались. Ворвался ветер, он бился в тесном тамбуре, оглушительный перестук колес вдавливал барабанные перепонки. Стремительно убегающая к горизонту, отливающая в сумеречном свете колея манила, словно магнитом тянула прочь из вагона. Но прыгать на такой скорости было почти безумием. Президентский поезд мчался как сумасшедший, наверстывая отставание от графика.

От двери, сотрясаемой ударами, уже отваливались декоративные накладки. Было видно, как по ту сторону стекла двое охранников-тяжеловесов, сцепившись в узком коридоре, разгоняются и бьют плечами в дверное полотно. С каждым таким ударом никелированные петли вздрагивали и выгибались.

Клим вставил ключ, с легким щелчком повернул его и сделал шаг в сторону, а перед очередным ударом легонько опустил дверную ручку. Двое разогнавшихся мудил пролетели тамбур со скорость пробки, выскочившей из бутылки шампанского. Бондареву понадобилось лишь подправить их ударом ноги, чтобы не зацепились за стену. Охранники, так и не разжав объятий, вылетели в раскрытую хвостовую дверь.

Запоздалый крик: «Бля!!!», — и хрюкающий удар долетели до слуха Клима, на секунду перекрыв грохот колес.

Охранников прокатило по шпалам. Одному из бедолаг точно не повезло, при падении он угодил спиной на рельс и, судя по всему, сломал позвоночник. Второй, лежа между рельсов, еще сумел приподняться на локтях, блеснуть безумными глазами вслед уносящемуся поезду, опустил голову и растаял в сумерках. На память о себе они оставили только кровавый след пальцев на стекле да одинокий отпечаток рифленой подошвы на металлическом козырьке для сцепки вагонов.

Президентский поезд мчался среди леса. Свет, вырывающийся из окон, выхватывал из темноты белоснежные стволы берез. Клим аккуратно свернул глушитель со ствола, спрятал в карман. Положение его было незавидным, несмотря на одержанную победу. До поры до времени его спасало то, что старый, еще советских лет, поезд готовили к отъезду в спешке, и системы видеонаблюдения успели установить только на подходах к президентскому вагону. Хвостовые так и не оснастили камерами.

В противоположном конце вагона щелкнула дверь. Мелькнул боец в полной боевой выкладке — даже голову закрывал пуленепробиваемый шлем с узкой прорезью для глаз. Из подствольника с шипением вылетела граната, пару раз ударилась о стены и завертелась на ковре, изрыгая белесый газ, следом полетела вторая.