Заложники любви

   Егор Лукич тогда только принял общежитие от рыхлой, пожилой женщины, какую весь город в глаза и за глаза называл бандершей, хозяйкой негласного притона. Сама она уходить никак не хотела. Ей до пенсии оставалось пять лет. В таком возрасте где найдешь работу, никто брать ее не хотел еще и из-за подмоченной репутации. Стоило сказать, где и кем работает, от нее отмахивались как от навозной мухи и отказывали, не называя истинную причину. Спихнули бабу сами горожане. Все инстанции засыпали жалобами. Они шли рекой. Люди не хотели мириться с соседством клоаки, притона, бухарника. Не только жить по соседству, но даже пройти мимо общежития было небезопасно, и руководство города решилось на замену коменданта. Иной выход оставался: закрыть общежитие, разогнав до единого всех жильцов и персонал. Но с этим не согласился завод. Ведь почти половина его рабочих жили в этом общежитии. Лишись их, оголится производство. Свои, городские, не хотели становиться к станкам, вот и принимали людей с периферии. С них многого не спросишь. На заводе работали без замечаний. А свободным временем распоряжались сами. Оно было частью личной жизни, в нее попробуй сунуться.

   Егор Лукич Титов и не думал стать комендантом этого общежития. Такое ему и в дурном сне не снилось. Уж что только ни пережил: воевал в Афганистане и в Чечне, двадцать лет проработал участковым в райотделе милиции. И вышел на пенсию, а через месяц ему позвонили:

   —  Лукич! Не устал отдыхать? — поинтересовался начальник райотдела и спросил:

  —   Чем занимаешься?

  —   На рыбалку с мужиками собираюсь, а вечером в баньку схожу, давно не парился.

   —  Нашел о чем тосковать! Ко мне загляни завтра с утра, так пропаришься, ни одной бане не сравниться! — рассмеялся человек раскатисто.

   —  А что случилось? — спросил Лукич.

   —  Разговор имеется. Из конкретных. Но это не по телефону. Так что не медли завтра, постарайся к девяти успеть. Иначе потом поеду в управление, кто знает, когда вернусь. А разговор безотлагательный, конкретный,— предупредил заранее.

   Весь день Егор пытался угадать причину столь поспешного вызова. И ничего не смог предположить. На пенсию его проводили уважительно, с грамотой, подарками, благодарностями. А сколько добрых пожеланий насовали, в карманы все не запихнешь. Человек даже растерялся. И не думал, что он такой хороший. Все старался быть понезаметнее среди других. Но на планерках, совещаниях, доставалось всем одинаково. И его называли бараном и козлом, всеми рогатыми, упрямыми и безмозглыми, уж чего только не услышал в свой адрес за двадцать лет, даже вспоминать не хотелось. Только и мечтал дослужить до пенсии и навсегда, до конца жизни проститься с милицией.

   Конечно, Титов мог и не пойти по этому приглашению. Ведь он теперь пенсионер! Но укоренившаяся за годы привычка к подчинению давала о себе знать во всем, и Егор пришел.

   —  Проходи! — позвали его в кабинет спешно.

   —  А разговор у нас с тобой из нелегких,— глянул начальник в упор и продолжил:

   —  Работу хотим предложить. Знаем, что на пенсию не прожить, а у вас в семье детей и внуков много. О каждом позаботиться, всем помочь нужно. Так что приработок лишним не будет,— внимательно следил за Егором. Тот, не выдержав, спросил:

  —   А что предложите?

   —  Работа эта трудная. Не каждому по плечу. Не всяк с нею справится. Да и запущена основательно. Вот и обратилось к нам руководство города, чтоб подыскали на эту должность человека достойного, порядочного, честного. Чтоб не выпивал, в моральном отношении был чист как хрусталь, не вымогал взяток, и в то же время умел работать с людьми без грубостей и хамства!

   —  Что ж это за работа? — повторил свой вопрос Егор Лукич.

   —  Она трудна, но почетна. Долго мы тут рассматривали каждого человека. Хороших мужиков много. Но, каждый не без своего горба. А с ними к этой работе близко подпускать нельзя. Толку не будет! Вот и остановились на тебе, самом достойном человеке, за какого никому не придется краснеть! И предлагаем именно тебе должность коменданта заводского общежития!

   —  Что?! Я в этот курятник?! Да что плохого кому сделал, что меня в эту петлю суете? Там сколько людей сбежали, счету нет! Никто не справился. Там наши ребята из милиции и «неотложка», круглыми сутками ночуют. Там сущий дурдом! Это разве работа? — вспотел Лукич.

   —  Ты не волнуйся, Егор! Мы всегда рядом и чуть что, поможем без промедлений,— успокаивал начальник райотдела.

   —  Да что уламываете, как бабу! Не пойду! Не согласен! Не хочу! — категорически отказывался человек.

  —   Ты, Афган прошел, в Чечне побывал!

  —   Это была война. Мы с приказами не спорили, их выполняли. А теперь все, я пенсионер и мне никто не вправе навязать чью-то волю! Пошлю любого на третий этаж без ковровой дорожки, и пусть катится кверху задницей. Я свое отмолотил честно. И добровольно под танк не лягу. Научился ценить жизнь, с меня хватит!