Заложники Петра I и Карла XII. Повседневный быт пленных во время Северной войны

Галина Шебалдина ЗАЛОЖНИКИ ПЕТРА I И КАРЛА XII Повседневный быт пленных во время Северной войны

Введение

К началу 1700 года одним из самых напряженных регионов Европы стало побережье Балтийского моря. В результате территориальных войн XVI и особенно XVII веков оно практически полностью оказалось под контролем Шведской империи, жители которой называли его внутренним озером. Выстроилась очередь из стран, которые жаждали изменить положение: Дания, Саксония, Польша и Россия. Пристально следили за чересчур воинственным скандинавским соседом Великобритания и Голландия. К концу XVII столетия стало очевидно, что вооруженного конфликта не избежать, и об этом много говорили в политических кругах и писали в европейских газетах.

В результате активной деятельности дипломатических агентов и посланников, личных встреч монархов и тайных переговоров к концу 1699 года сформировался Северный союз, члены которого договорились о совместной борьбе со шведским королем Карлом XII. Молодому венценосцу, вступившему на престол одной из сильнейших держав тогдашней Европы в неполные пятнадцать лет, противостояли тридцатилетние умудренные опытом противники: король Дании и Норвегии Фредерик IV, саксонский курфюрст и польский король Август II и русский царь Петр I. У каждого из них был свой интерес. Август пообещал польской шляхте завоевать порт Ригу, присоединить Лифляндию[1] и Эстляндию[2], что дало бы контроль надо всем регионом. Дания добивалась возврата господства над областью Сконе и Северной Германией, что позволяло бы ей контролировать Зундский пролив и собирать огромные торговые пошлины. Россия, отрезанная от незамерзающих морей, как в воздухе нуждалась в территориях, потерянных в ходе Смуты и войн XVII века. Карлу необходимо было все удержать, чтобы соответствовать славе отца и своего любимого героя Александра Македонского[3].

Сегодня в Швеции, Дании и Польше война 1700—1721 годов называется Великой Северной войной. По своим последствиям для истории шведского и российского народов она в полной мере этому соответствует. И если для Шведского королевства поражение в ней привело к началу крушения эпохи великодержавия и потере имперского статуса, то Россия, одержав в ней победу, не только стала именовать себя империей, но и стала частью европейской политической, экономической и культурной жизни.

I. Накануне

На границе

Войну со Швецией начал саксонский курфюрст и польский король, ловкий политик, бонвиван и сибарит Август II Сильный. В соответствии с принятым членами Северного союза планом, саксонские войска под командованием генерал-фельдмаршала графа Якоба Генриха Флемминга в начале января 1700 года должны были перейти границу и осадить Ригу. Но по причине отъезда фельдмаршала на собственную свадьбу наступление задержалось и началось только 11 февраля, о чем русскому царю сообщили срочным донесением в Воронеж, где он наблюдал за строительством новых кораблей. Выразив недовольство тем, что союзники слишком легкомысленно подходят к своим обязательствам, Петр решил взять ситуацию в зоне боевых действий под свой контроль. 24 февраля 1700 года он отправил приказ окольничему и ближнему боярину Ивану Ивановичу Головину в Псков, чтобы тот организовал разведывание того, «что делается у саксонцев со шведами» в Риге, Ругодиве (швед. Нарва), Ивангороде, Колывани[4], Новгороде-Ливонском. Спустя два дня такое же распоряжение было направлено в Великий Новгород ближнему боярину князю Ивану Юрьевичу Трубецкому.

Безусловно, никакой специальной разведывательной службы в начале (как, впрочем, и в конце) XVIII века не существовало. Первыми разведчиками Северной войны стали купцы, работные люди и крестьяне, которые волей случая оказались очевидцами событий, например приехали в Ригу торговать или же просто услышали некую информацию от таких же, как они сами, обычных людей — русских или иностранцев. Сведения, доставленные ими, были самого разного происхождения и достоверности: от слухов до «курантельных» (газетных) известий. Ни Головин, ни Трубецкой не проверяли полученные данные: писари в соответствующих канцеляриях все тщательно и аккуратно записывали и высылали в Посольский приказ. Анализ содержания поступающих разведывательных сведений был прерогативой центральных властей. Стоит сразу заметить, что деятельность этих «проведывателей» была настолько активной, что русские власти располагали довольно полной картиной того, что происходило в Прибалтийском регионе, в шведском и саксонском военных лагерях.