Заложники (СИ)

Бурха поздоровался с Ромашовым и Азатом за руку. В саду сели за стол, Фатима принесла им чай.

— Ну и задачу ты задал моим офицерам, — сказал Бурха, отпивая чай из пиалы. — До сих пор ломают голову, кто же уничтожил банду Касыма. За бумаги — спасибо. Мы уже сегодня с рассвета первые аресты сделали. Мне вчера их Серж завёз, я так увлёкся — всю ночь изучал. Толком и спать не ложился, на диване часик вздремнул, поэтому и вид как у столетнего деда.

Стали вести разговор о заложниках и о возможных вариантах их освобождения.

— Я решил их у Халеса выкупить, — заявил Бурха, — думаю вызвать его на переговоры.

— Ты учти, — ответил Ромашов, — переговоры будут совсем другие: теперь он станет диктовать условия.

— Да и времени у нас мало, — дополнил Азат, — маршал нам отпустил всего три дня. Я думаю, мне надо предложить им деньги по известной вам легенде. Пусть примитивно, ну и что. Халес передо мной в долгу, и я думаю, он не заломит большую цену. Только как их незаметно вывезти? Не хотелось бы раскрываться. Понимаете, людей много: солдаты, машины. Шаик сразу поймет кто такой Азат.

— Километрах в трёх от базы, — сказал Бурха, — есть площадка, там вертолёты сажают. Я сам на вертолёте пару раз садился, приедешь, разведай возможные пути подхода. Вечером приведёшь заложников, а я пришлю вертолёт — вот и вся конспирация. О готовности сообщишь шифровкой. Завтра пошли Фатиму, пусть пройдет по горам, может там они их прячут.

— Кстати, о ней, — заметил Ромашов и взглянул, улыбаясь на Бурху, — ты не против, если мы её у тебя заберём.

— Это куда же? — отозвался Бурха, протягивая руку за чайником.

— Как это куда? — Ромашов, улыбаясь, подмигнул Азату, — В Союз. Ты, что до сих пор ничего не понял?

— Я давно понял, — сказал Бурха, — как только Азат зашёл в это здание. А она согласна?

— Ещё не спрашивал, — ответил Азат.

— Я буду только рад, — сказал Бурха, — хоть одну женщину в Афганистане сделаю счастливой. Фатима! Фатима! — закричал он, — подойди к нам, пожалуйста.

Фатима подошла к столу в ожидании, что гости чего — то попросят.

— Тут вот какое дело, — заявил Бурха, — я знаю, что у тебя из родственников остался один Умар, но он ещё мальчишка. Выходит, я являюсь твоим опекуном.

Фатима не поняла о чём пойдет речь и удивлённо смотрела на Бурху.

— Получается так, — сказала Фатима.

— Так вот, — продолжил Бурха, — свататься к тебе пришли и спрашивают моего согласия: вот сват, а вот жених.

Фатима покраснела и тут же закрыла лицо локтем.

— Ты мне ответь, согласна ли ты выйти замуж за Азата?

— Согласна, — робко произнесла Фатима, — клянусь Аллахом, буду ему верной женой и рабыней моего господина.

— А ты знаешь, что тебе придется покинуть Афганистан и жить в другой стране: там, где прикажут служить твоему мужу.

— Согласна! — воскликнула Фатима, — хоть на край света, лишь бы только с ним.

— Сколько калыма возьмём? — пошутил Бурха, — жених богатый, молва о нём по всему Кабулу идёт.

— Не будем брать, — засмеялась Фатима, — он такой богач, как и я.

— Ну, вот и хорошо! Накрывай стол, у меня по такому случаю в машине бутылка коньяка есть — будем сговор отмечать.

Бурха поднял бокал.

— Дорогие мои, Азат и Фатима, — говорил он, — я очень рад, что в это трудное для моей страны время, вы нашли и полюбили друг друга. Жизнь скоротечна, а тем более на войне, поэтому используйте каждую свободную минуту, дарите радость друг другу, любите всем сердцем, всей душой. Лучше улыбка до, чем море слёз, после смерти.

Он выпил и быстро запьянел после выпитого бокала. Видно, бессонные ночи дали о себе знать: голова его все время падала на грудь. После второго бокала он окончательно окосел, и Ромашов с Азатом под руки отвели его в дом, и положили на диван.

— Слаб что — то Бурха, — сказал Азат.

— Работает много, спит мало, поэтому и ослабел. Интересный он человек. Зачитывал как — то мне свои дневники. Знаешь, у него отлично получается, как у писателя. Говорит: «хочу книгу написать на русском языке, чтобы русские люди узнали, что здесь творилось».

— А ты, Серж, не хотел бы написать? Нам с тобой есть что рассказать.

— Нет, сочинительством заниматься не хочу, хотя об этом часто думаю. Чтобы написать что — то стоящее, надо иметь не только талант как у Льва Николаевича Толстого, но ещё и быть как он графом. Для создания мало — мальски приличного сочинения нужно время, а значит и средства на существование.

— Да, ты прав.

— Я, наверное, поеду, — сказал Ромашов. — Ты Бурху не трогай: ему надо отоспаться, он на грани срыва.

— Пусть спит. Я и сам сейчас уеду, — заявил Азат, — Батыр с рынка вернётся, он там продукты закупает, и мы все поедем на базу. Садовнику накажу, пусть его во второй половине дня разбудит.

Машина выехала их города и помчалась на север в сторону Баглана. Батыр сидел за рулём. Сзади, прикрыв глаза, в полудрёме сидел Азат. Одной рукой он прижал к себе Фатиму. Она прижалась головой к его груди: её лицо, глаза, губы отражали прилив огромного счастья. Батыр в зеркало видел эту счастливую пару, и ему самому стало легко и радостно на душе.

Глава 14