Заложница

Ее киска настолько тугая, что почти причиняет боль. Я приподнимаюсь на локтях по обе стороны от головы Брук и соединяю наши тела, как одно целое, после чего толкаюсь глубже.

Бл*дь. Я чуть не кончаю от одного только толчка, словно озабоченный школьник.

Я начинаю медленно двигаться в ней, давая ей время привыкнуть ко мне. И когда я делю очередной толчок, входя почти до упора, с губ Брук слетает тихий сладостный стон. Я могу прожить на одних лишь ее стонах, лиши меня кто-нибудь пищи и запри опять в подвале. В этой горячей девушке есть все, что мне надо для жизни. Жар ее тугой киски, ее упругие груди, упирающиеся в мою собственную и изуродованную грудь.

Руки Брук ложатся мне на спину, впиваясь ногтями в мою плоть, царапая ее.

Я отдам ей все, что бы она ни попросила. Отдам ей всего себя.

Все это время я боялся разрушить ее, но кто мог знать, что именно она разрушит меня.

Я чувствую подступающий оргазм Брук, после чего она сжимается вокруг меня словно кулак. От накрывающего меня удовольствия я теряю контроль, сжимая ее бедра так сильно, что позже там обязательно появятся синяки.

Я сотни раз занимался сексом и испытывал множество оргазмов, но никогда не испытывал ничего подобного. Покалывание внизу спины подсказывает мне, что я нахожусь на грани, и через секунду мир взрывается яркими красками. Я кончаю бурно и долго, вдалбливаясь в ее тело еще сильнее, словно если я приложу достаточно силы, мы сможем слиться в одно целое.

Как только ее тело перестаёт содрогаться, я обессиленный падаю на Брук сверху.

Для меня секс всегда был способом достижения удовольствия. Не важно, с кем я трахался, после бурной ночи я всегда уходил до рассвета, но почему именно эта девушка сказала, что любит меня.

Это просто невозможно, ведь я тоже люблю ее. Это единственная причина, которая могла бы объяснить, почему я снова и снова похищаю ее и возвращаюсь. Единственная причина, которая объясняет, почему я трахался без презерватива. Черт.

Приподнимаюсь на локтях и вглядываюсь в лицо Брук. Никогда ещё она не была такой красивой, хоть её макияж и причёска в полном беспорядке.

Если бы я не был уже мёртв внутри, она стала бы той, кто нажмёт на спусковой курок.

В то время как я размышляю над всем этим безумством, Брук наоборот кажется расслабленной и умиротворённой. В ее глазах застыло блаженство, а на лице блуждает мечтательная полуулыбка. Она выглядит хорошенько оттраханной, отчего мужская гордость наполняет мою грудь.

— Ты в порядке? — бормочу я, неохотно отстраняясь от неё.

Мой член не хочет покидать ее узкую, влажную плоть. На самом деле он уже готов ко второму раунду, готов брать ее снова и снова, наслаждаясь каждой секундой, но это первый раз Брук, и ей, должно быть, было больно.

— Лучше, чем просто хорошо, — отвечает она, пытаясь сфокусировать свой затуманенный взгляд на мне. Брук смотрит не на меня, а словно сквозь, что теперь не отталкивает так, как раньше.

Я хотел бы лежать с ней так целую вечность, но у нас ее нет. Несмотря на умиротворение и комфорт, я покидаю постель и направляюсь в маленькую ванную. На полке нахожу чистое полотенце и смачиваю его почти холодной водой из-за дерьмового водопровода в доме. Я никогда раньше не заботился о подобном. Будь в кровати любая другая, я бы просто сам принял холодный душ, но мне невыносима мысль о том, что Брук некомфортно. Я сжимаю полотенце в руках, пытаясь хоть как-то согреть его, после чего возвращаюсь в спальню и вижу, что Брук даже не пошевелилась.

— Эй, сладкая, — мягко окликаю я ее.

Она издаёт тихий звук, который означает, что она отказывается двигаться. Поэтому я решаю все сделать сам. Сажусь на край кровати, осторожными движениями раздвигаю ее ноги в стороны. Влажным полотенцем я аккуратно протираю Брук, отчего та издаёт мягкий стон, когда ткань касается ее все еще чувствительного места. Неожиданно Брук вздрагивает. Бл*дь, я причинил ей боль? Ненавижу самого себя за то, что лишил ее девственности, хоть и понимаю, что сделал бы это снова, не задумываясь.

Полотенце окрашивается в розовый цвет, впитывая в себя кровь. Господь знает, я видел много кровопролитий из-за жестокого секса, но ни одно из них не пронзало меня током. Я был недостаточно осторожен, причинил ей боль, отчего теперь она кровоточит.

Брук дёргает головой, в попытке сбросить с себя полудрёму.

— Стоун. Ты в порядке?

— Конечно, — говорю я, но это ложь. Прямо сейчас я ощущаю себя так, словно вокруг все рушится, и я прямо в эпицентре этого. Один на один с девушкой с бледной кожей и розовыми сосками.

Брук не распознает мою ложь, откидываясь обратно на подушки. Она заслуживает больше, чем старую кровать в деревянном старом доме в лесу. Заслуживает всего самого красивого и дорогого, но вместо этого Брук получила меня, поэтому я продолжаю нежно протирать ее. Сложно не заметить на гладкой коже засосы по всему телу, а на бёдрах проявляющиеся синяки, оставленные моими пальцами в порыве страсти. Я чёртов неандерталец.