Заложница

— Конечно, нет, — отвечает тот, засовывая ручку в передний карман пиджака. — Я не имел в виду ничего такого. Если ты вдруг вспомнишь что-нибудь, Брук, знай, я всегда готов тебя выслушать. Я на твоей стороне, веришь ты в это или нет. — Морщинки собираются в уголках его глаз, когда он сдержанно улыбается, поворачиваясь к маме и папе. — У меня есть кое-какая литература для вас, содержащая информацию о последствиях такого рода ситуаций, так что…

Папа встаёт со словами:

— Я провожу вас до машины.

Мама и детектив обмениваются взглядами, после чего она неожиданно подскакивает с дивана, направляясь к входной двери, видимо для того, чтобы составить компанию папе. На полпути она оборачивается ко мне:

— Почему бы тебе не принять горячую ванну? — спрашивает она меня нежным голосом.

— Да, наверное, стоит. — Я поспешно прощаюсь с детективом Ривера и поднимаюсь наверх, чувствуя себя ужасно уставшей и расстроенной. Видимо у меня большие проблемы, серьёзность которых я до конца еще не осознаю.

Когда оказываюсь в своей комнате, то быстро подхожу к окну и выглядываю на улицу. Родители стоят возле пассажирской двери машины и о чем-то напряжённо беседуют с детективом. Я скрываюсь за занавесками, затем незаметно приоткрываю окно. Мне не слышно, что говорит мама, но с дуновением ветра удаётся разобрать отрывки ответа Ривера — достаточно, чтобы уловить саму суть:

— Старайтесь окружить ее положительными эмоциями… причины, по которым она защищает его… сильные эмоции, такие как страх… я думаю, это слепая влюблённость…

Мой пульс ускоряется. Он думает, что я на стороне Стоуна.

И он прав.

Ривера протягивает что-то маме в руки, и в темноте мне с трудом удаётся разглядеть небольшую брошюру.

— … так называемый Стокгольмский синдром…

Голос моего отца гулом раздаётся на пустынной улице:

— Почему Брук?.. почему она является его целью?.. этот Стоун Китон… нам нужны ответы…

В ответ Ривера беспомощно мотает головой из стороны в сторону:

— Нам не известно его настоящее имя… никаких документов или упоминаний…

Я не могу разобрать, о чем они говорят дальше, но все их внимание переключается на дом наших соседей. Почему они говорят о нем? Дом выставлен на продажу, так как семья переехала во Флориду, но как говорит папа: цена явно завышена, поэтому он до сих пор пустует.

— Он должен вернуться… предсказуемыми… поймать этого парня… — дальше Ривера говорит о школе и о моих друзьях. Я напрягаю слух, чтобы услышать как можно больше, но ветер меняет направление на противоположное, отчего мне больше ничего не слышно.

Я отскакиваю от окна, как только родители поворачиваются и не спеша возвращаются домой. Окна продающегося дома находятся прямо напротив нашей входной двери, оттуда открывается прекрасный вид на весь наш дом. Ничего не помешает полиции спрятаться там, о чем, скорее всего, и говорил Ривера маме. Копы будут вести слежку за домом, будут наблюдать за мной в школе и вне ее, когда я буду собираться со своими друзьями.

Полицейские продумывают план по задержанию Стоуна. Конечно, как я раньше не догадалась?

И они хотят использовать меня в качестве приманки, хочу я этого или нет.

Звуковой сигнал, оповещающий о новом входящем сообщении, заставляет меня подпрыгнуть на месте от испуга. Я беру телефон в руки, читая эсэмэс от Китти:

Все беспокоятся о тебе. Копы допрашивали нас.

Я печатаю ответ, стараясь, чтобы мои слова прозвучали как можно более непринуждёнными. Ранее я переписывалась с Челси, но именно тот вариант событий, что я отправлю сейчас Китти, облетит всю школу.

Я в порядке. Я не знаю почему, но этот парень увёз меня за город, а потом сам же вернул домой. Просто нелепая поездка на машине. Мне повезло.

Нелепая поездка — именно такие слова я использовала, когда ранее давала показания детективу. Я пыталась придать ситуации как можно более невинный вид, как если бы это Лиам увёз меня прокатиться, конечно, если бы не его отец, расписавший все его будущее на двадцать лет вперёд.

Но все отнюдь не так невинно, ведь похититель в два раз больше меня украл мою девственность.

Китти присылает в ответ испуганный смайлик:

Ужас! Я рада, что ты в порядке.

Я сижу в темноте, глупо уставившись на потухший экран телефона.

Полиция думает, что Стоун вернётся за мной. Знает ли он, в какой опасности находится прямо сейчас? Может, и знает.

Может, ему все равно.

Дрожь возбуждения скользит по коже, когда я вспоминаю, как легко Стоун расправился с копами, подбросив меня к парадному входу дома.

Он вернётся, я уверена в этом, и не позволит копам схватить себя.

Я до сих пор чувствую его в себе, ощущаю его прикосновения на своей коже. Мы занимались сексом без презерватива, но мне все равно. Я должна быть напугана, но не испытываю ничего подобного. Наоборот, меня до сих пор одолевает приятное волнение, отчего волоски на руках встают дыбом.