Заложница. Книга 3

— Феям этот план не понравился, но спорить было бесполезно. Все равно никто не стал бы слушать… они ведь известны своей добротой… — тихо пробормотал Тук, — и очень долгое время этим пользовались многие жители нашего мира, особенно те, кого природа обдели способностями, или дала слишком слабый дар. Они приходили к дому фей и приносили списки желаний. А получив всё заказанное, ещё и возмущались… если им что-то не понравилось. Драконы и эльфы в те времена пытались убедить фей в ошибочности такого поведения… но старшая фея просто не могла… взять и отменить собственные правила. Она считала это очень несправедливым. А когда гоблинов переселяли, тоже возмутилась… ведь все зачинщики погибли, за что наказывать их потомков? И объявила, что феи будут как и прежде выполнять гоблинам все желания. А ради того, чтобы иметь возможность свободно проходить в прибрежные герцогства, украдкой надела парочке влюблённых браслеты верности.

— Так вот откуда они взялись… — поглядев на браслет, тайком вздохнула Таэльмина.

Ей все сильнее хотелось узнать, куда драконы утащили отряд Хатгерна, но перебивать рассказ Тука тень не могла, понимая как сильно обидит таким невниманием хозяев этого дворца.

— Да… — подтвердила Льела, фея в серебряном платьице, — и это самый лучший подарок судьбы… которого никто из нас от неё не ждал. Счастливое совпадение, которое помогло нам с выбором. Сначала мы хотели принести сюда Шенлию или Мейсану, наблюдатели тайком готовили этот поход, ожидая подходящих добровольцев. Однако гольды пронюхали про эти намерения и сумели подкупить Шенлию.

— Но плану это не сильно помешало, — виновато глянул на тень Тук, — с тех пор Ганти специально рассказывал ученице только то, что должны были услышать гольды.

Некоторое время Таэльмина хмуро молчала, обдумывая эту новость, и начиная понимать, как тяжело пришлось в последнее время учителю. Мало кто знает, что ни один мастер-тень не выдаст своей ученице такой задачи, с какой она не сумела бы справиться, и не оставит её наедине с противником, который ей заведомо не по силам. Об этом все наставники заботились особо, так как по незыблемым правилам теней обязаны были довести ученика до вершины мастерства без единого серьёзного поражения. Об этом Бенфрах вскользь сказал Таэльмине в тот день, когда она негласно праздновала окончание учёбы. И она запомнила это накрепко, как запоминала всё, срывавшееся с уст учителя.

И потому сейчас не сомневалась, что в трагедии Шены большая доля ее собственной вины, хотя и не могла корить согильдийку за эту случайность. Иногда во время исполнения задания на принятие решения выпадает всего несколько секунд, и не каждый раз оно может оказаться верным.

Но не могла и не сочувствовать Ганти, больше года живущему с угнетающим ощущением вины и вынужденному нянчиться с несдержанной и подозрительной ученицей, постоянно держа её под присмотром. Страшно даже представить, какую горечь испытал мастер-тень, выяснив, что все его усилия тщетны и напарница встала на путь предательства, презрев все принципы и правила теней и превратив в дым усилия нескольких наставников.

— Феи помогут им… — пообещал правильно понявший молчание хозяйки домовой, — как только окажутся в своём мире и пополнят энергию. Но на это нужно время…

— Ничего… Ганти дольше терпел, — поспешила успокоить его тень, — и всё же… как только они смогут…

— Хорошо, — серьёзно пообещала Льела, — мы постараемся исполнить ему желание первому. После плена мы долго не сможем исполнять больше, чем по одному желанию… и наши друзья советуют… выполнять желание только тем, кто пройдёт простое испытание…

— Наверное… во мне есть частица гоблина, — осторожно сообщила тень, — но я не совсем согласна с вашими друзьями. Далеко не каждый, кому по-настоящему необходима помощь, сумеет пройти драконьи испытания. И ещё я думаю… что некоторым просителям многовато и одного желания, хотя обязательно будут и случаи, когда мало и десятка. Ведь всё дело в том, чего именно у вас просят, и для кого. Или для какой цели. Но вы так и не рассказали про камень. И ещё… как гольды узнавали ваши тайные разговоры и планы?!