Заложница мага

Я ошарашенно уставилась на княгиню, невольно потревожившую клубок змей. Страшно представить, сколько человек замешаны в затевавшемся заговоре. Стоило мне вспомнить о преступлении, как нашла в толпе Марна. Он встретился со мной взглядом и почтительно кивнул. Слуга посмотрел куда-то вдаль, точно подавая мне знак, и исчез, растворившись в скоплении людей. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие. Неужели пора?..

Всего минуту спустя игру нааля прервал глухой надсадный кашель.

Молодой аристократ так сильно вцепился в собственное горло, что казалось, желал его выдрать. Его глаза налились кровью, и лопающие сосуды окрасили белок в красный цвет. Вне себя от шока я вцепилась в руку княгини, и та сжала мою ладонь, тоже потрясенная увиденным. Люди оцепили пострадавшего плотным кольцом. Один закричали, другие — страшно побледнели, но никто не подошел ближе. Все словно боялись, что тень смерти может коснуться и их.

Магия способна на многое, но даже она бессильна, когда дело касается яда шайларе. Изменник, покусившийся на жизнь царя, не имел шансов спастись. К счастью, придворные даже не догадывались об истинной причине «недомогания» Гаруна Калунского.

Наконец кто-то подхватил его голову, не давая захлебнуться во рвоте, и, перекрикивая общий гомон, истошно заорал:

— Пошлите за целителем!

К моему удивлению, первым, кто отреагировал на зов, оказался Дамиан Грасаль. Он громогласно рыкнул на неторопливых слуг:

— Лекаря! Немедленно!

Только после его непосредственного приказа те отмерли от шока и выбежали из зала, спеша выполнить требуемое. Я уже забыла о присутствии рядом северянки, когда она покачала головой, тихо пробормотав:

— Чудовищные методы!

— Времена такие, княгиня, — правильно интерпретировал советник, на кого она намекала, и положил руку мне на поясницу. Уна бросила на него возмущенный взгляд и поспешила скрыться, будто одно его присутствие рядом вызывало у нее внезапный приступ тошноты.

Я же словно оцепенела. Перед глазами открывалась страшная картина, но еще большие ужасы касались сознания. Страдания несчастного и его паника передались и мне. Меня разрывало от боли, распустившейся, словно ледяной цветок, и острыми лепестками пронзающей нутро. Я ненавидела себя за то, что пошла на поводу у князя. Неужели нельзя было поступить иначе?

«Делали вы когда-нибудь такой выбор, от которого все равно остается тяжесть на сердце, даже если знаешь, что других вариантов нет?» — прозвучало в голове.

— Царевны не плачут, — произнес Грасаль, так спокойно глядя на бьющегося в конвульсиях Гаруна, будто каждый день наблюдает чужую смерть. — Вытри глаза.

Он сунул мне в руку платок и сжал мою ладонь в кулак. Я поняла, что по щекам действительно катятся горячие слезы.

— Я не царевна.

— Нет, пока не научишься вести себя как особа царской крови. На тебя смотрят, фиалка. Оценивают, делают выводы… Хочешь, чтобы затоптали, вытолкнув с шахматной доски?

— У вас нет сердца! — дрожащим голосом выдавила из себя.

— А у кого оно сейчас есть? — невозмутимо парировал князь.

Тем временем в зал вбежал замыленный лекарь и подскочил к Гаруну, извергающему из себя рвоту вперемешку с кровью. Придворные любопытно поглядывали на разворачивающееся действо, боясь испачкать дорогие наряды в нечистотах и морща носы от едкого запаха.

Но врачебная помощь запоздала: изменник закатил глаза и, захрипев, испустил дух.

— Мертв! — обреченно сообщил лекарь, поправляя скатившиеся на переносице очки.

— Какой кошмар! Ужасно! Как же ужасно! — слышалось ото всюду, но я знала, что это сочувствие притворное. Никто не жалел Гаруна, мстившего за отца. Все радовались, что несчастье обошло их стороной. Даже я скорее испытывала омерзение к самой себе, нежели горевала по погибшему. От этого становилось еще противнее.

Своя семья превыше всего.

— Бедный молодой человек! Так долго страдал и наконец-то отмучился!

Я навострила уши, ошарашенно слушая ложь целителя. Не стоило сомневаться, кто заплатил ему за лукавство. Тем не менее знать жаждала впитать новую сплетню и с удовольствием внимала подробности, расспрашивая лекаря, будто бы нехотя отвечающего на вопросы.

Но все же не все были готовы охотно вкусить приготовленную «утку». Многие не поверили, что пышущий здоровьем Калунский внезапно скончался из-за старого недуга. Непроизнесенное слово кружило по залу вместе с тошнотворной вонью — яд.

— Как?! Такой молодой?

— Некоторые болезни очень коварны. Помогите! Его надо унести.

Я перевела взгляд на Дамиана Грасаля, раздающего приказы подданным. Тело Гаруна вынесли из зала, и сноровистые слуги быстро подчистили пол. Больше ничего не напоминало о случившемся, кроме заторможенных мыслей придворных, словно очнувшихся из глубокого сна. Как ни в чем ни бывало заиграл нааль, и все снова начали веселиться, быстро забыв об умершем, будто он и не появлялся во дворце.

Я же не могла так быстро прийти в себя и в исступлении глядела перед собой, то ли все еще находясь в шоке после пережитых эмоций, то ли больше поражаясь спокойствию окружающих.

— Потанцуем?

Покачала головой.

— Даже не просите.

— Это был не вопрос.