Она скрылась среди толпы. Городская суета вызывала нестерпимое желание забиться в угол и спрятаться. Если дворец окружал зеленый парк, куда не пробраться обычному люду, то стены дома, в котором расположилась Мевил, совсем не защищали от безумного вихря чужих мыслей. Образы кружились в голове, мешая сосредоточиться.
Несмотря на кажущееся большим скопление горожан, я понимала, что в других районах столицы толпы еще гуще, а разговоры — громче. Нужный нам постоялый двор располагался на окраине Мауроны. Поймав взглядом спину Марна, дожидающегося внутри, я последовала за слугой и вскоре без удивления заметила, что настоятельница выбрала самую уединенную комнату из всех возможных. Новая Мев явно боялась публичности.
Я постучала и, услышав знакомый голос, зашла внутрь. Княжеский шпион было ринулся следом и едва не юркнул в щель, просочившись, как мышь в нору, но в последний момент я надавила на дверь и раздраженно произнесла:
— Соглядатаи здесь не нужны.
— Но…
— Уходи сейчас же, иначе, клянусь богами, устрою такую беззаботную жизнь, что будешь потом молить вернуться на кухню.
В моем взгляде пронеслось нечто такое, что заставило его нервно сглотнуть и неожиданно для себя сделать три шага назад. Когда я удостоверилась, что нам уже никто не помешает, обернулась и невольно приоткрыла рот от удивления.
Настоятельница… курила. Захотелось ущипнуть себя — неужели это не сон? Но вот Мев снова поднесла тонкую трубку ко рту и выдохнула облачко сизого дыма, окутавшего ее, точно утренний туман. Воздух в комнате пропах табаком. Чуть горчащий запах смешивался с чуть сладковатым ароматом напитка из простой глиняной кружки, стоящей на столе. Этот коктейль кружил голову.
Суровая жизнь обители не мирилась с низменными слабостями, и никто не смел нарушить царящие в монастыре жесткие запреты. Даже настоятельница не позволяла себе расслабиться, предаваясь греховным удовольствиям. Мевил предстала для меня совершенно в ином свете, точно я столкнулась с иным человеком.
Она же все это время внимательно разглядывала бывшую послушницу и никак не отводила взгляда от лица. Я знала, что ее удивило. Мы давно не встречались, и перемены бросались в глаза Мев гораздо сильнее, нежели остальным, видящим меня каждый день. Даже внимательный Грасаль ничего не заметил, а я и вовсе догадалась лишь после встречи с отцом.
— Синие… Какие же они синие…. — пробормотала она. — Айрин, что произошло?
Я села в стоящее напротив кресло. Мев знала о моей тайне. Я помассировала виски. Как же много всего навалилось! Несмотря на то, что я знала о помыслах настоятельницы в этот момент, не видела ее насквозь. Для меня давно — не секрет, что она подчиняется Дамиану Грасалю, но, несмотря на это, намерения Мевил окутывала дымка таинственности. Ей хорошо удавалось скрывать то, что не хотелось выставлять напоказ, точно все это время она тренировалась, сражаясь с собственным разумом.
— Цвет становится все ярче. Я не могу сказать, почему, — нехотя призналась я.
— Возможно, здесь ты найдешь ответы на некоторые вопросы… — протянула настоятельница внушительную стопку листов, перевязанную сбоку бечевкой. Я с любопытством посмотрела на пожелтевшие от времени страницы, исписанные такими аккуратными, будто ажурными, буквами.
— Вторая часть дневника Илис. Первая, короткая, до сих пор у Грасаля. Она дала ему сведения о силе еще одного артефакта власти, но мало полезна для тебя. А вот за оставшимися листами пришлось погоняться.
— Вы читали?
— Да, но для меня многое осталось неясным.
— А Грасаль?
Она покачала головой.
— Время не терпит отлагательств. Сначала с записями лучше ознакомиться именно той, что носит диадему.
— Неужели князь согласился на такие условия? — недоверчиво вскинула брови.
— Он сам это предложил.
Я взбудоражено подвинула к себе дневник покойной царицы и дрожащими руками пролистала страницы.
— Почему вы не приехали во дворец? — пытаясь ухватиться при беглом прочтении строчек за что-то ценное, скорее из вежливости, чем из интереса спросила я, не поднимая головы.
— Шлюхам не место при дворе, даже бывшим. Моя репутация может все разрушить.
Я поперхнулась и уставилась на Мев, медленно осознавая, что это не шутка. Она действительно жила в доме терпимости, пока ее не вытащил из этого демонова оплота Грасаль. Умеет же князь выбирать людей…
— Вы работали в борделе? — неловко замялась я, теряясь с ответом.
— Да, — спокойно произнесла Мев и больше обескураженная моим смущением, нежели нелицеприятными деталями своего прошлого, придвинула ко мне вторую чашку, меняя тему разговора: — Попробуй.
— Что это? — с подозрением покосилась на темно-коричневую, хоть и пахнущую приятно жидкость. Я поводила носом, втягивая аромат. От кружки поднималось облачко пара.
Мевил понимающе улыбнулась.
— Горячий шоколад. Ты удивишься, но рецепт родом из Сагасса.
— Действительно? Я даже не слышала…
— Тебя не баловали изысками, а это — напиток богачей. Хорошо согревает.