Заложница мятежного коммодора

Все те же земляне, абестанцы и инопланетяне приветствовали меня в зале. Придется ввести традицию раз в неделю встречаться в честь помолвки президентской дочери. Так с горечью думала я, чувствуя на себе участливые, осуждающие и любопытные взгляды. Я стала центром их притяжения. Не мама, которая шагала рядом, не Ворнер, даже не столы, которые обычно первыми притягивали внимание придворных. Нет! Гости глазели на меня и наверняка обсуждали, что президентская дочь не удосужилась заказать новый наряд, вышла в прежнем. Впрочем, будем считать это тоже традицией. Я усмехнулась, выпрямила спину и пошла дальше.

Закуски на сей раз выбирала мама, но недалеко ушла от моего меню.

Ворнер ждал рядом с мамой и Совеллом. Весь приглаженный, прилизанный. Черный фрак, белая рубашка, черные брюки… Еще бы галстук-бабочку – и точно денди прошлых лет.

Все сегодня выглядело иначе. Солнце лилось в окна и ослепляло, вызывая только раздражение. Синее небо казалось холодным и отчужденным. Гости – зрителями в цирке, что собрались посмотреть на клоунов. Меня раздражало все, абсолютно все. Ладони то и дело сжимались в кулаки. Когда мы с мамой проходили по залу, я чувствовала на себе пристальные взгляды. Разные: осуждающие, насмешливые, приветливые, равнодушные. На какой-то миг почудилось, что один из них отличался от прочих… Будто кто-то видел во мне вовсе не дочь президента КОР…

Я потерялась в ощущениях и эмоциях. Только поправила колье, окинула взглядом зал и гостей.

Ровсы в своих традиционных длинных одеяниях, похожих на телесного цвета сарафаны, что у мужчин, что у женщин, казались уродливыми ангелами. Тощие оллы в обтягивающих национальных комбинезонах, обычно ярких цветов, с каким-нибудь сложным орнаментом, вызывали желание покормить их и отправить на отдых. Таннары в похожих на наши платьях и костюмах выглядели пародией на абестанцев и землян. Мне все казалось неприятным, отталкивающим.

Я стряхнула невидимые пылинки с платья. Мама взяла слово:

– Дорогие гости, я счастлива представить вам виновников торжества, мою единственную любимую дочь Алианну Дэйл и Алеарда Ворнера…

Каждое слово падало на грудь камнем. Как бы я хотела, чтобы она произносила другое имя. Чтобы рядом стоял другой мужчина. Нет! Это все несбыточные фантазии, от которых я обещала избавиться. Ведь чудес на свете не бывает!

Я вдруг встретилась взглядом с Совеллом и вспомнила его слова. На краткое мгновение во мне пронеслась мысль просто бежать отсюда… И пусть осуждают. Ведь я не хочу выходить замуж за Ворнера… Внутри образовалась пустота…

Но я ничего больше не успела подумать.

Мама не договорила приветственную речь – ее прервали. Потому что в ту же секунду один из охранников дернулся, выскочил из-за колонны и подбежал к нам. Нападение? Диверсия? Новое похищение? Кто же он?

Я смотрела на охранника в слишком тесной для него форме и, кажется, знала правду. Мужчина рывком снял шлем. Я обомлела, только смотрела в стальные глаза рретанина и моргала. Сердце колотилось в груди так сильно, что, казалось, сейчас выскочит. Губы пересохли. Он пришел! Даже не знаю, что было сильнее: ненависть к Рею за то, что бросил меня, или любовь, которую невозможно погасить за несколько дней. Гнев за то, что не явился на прошлую помолвку, или радость от того, что прилетел сегодня.

Я стояла в зеленом платье для помолвки с рретанином, в подаренном им же ожерелье, а прямо напротив высился сам Рейминар Тар Ренс собственной наглой персоной.

Черные волосы в беспорядке упали на плечи, когда рретанин снял шлем. Выглядел он бледным, немного помятым и каким-то несчастным. А еще – диким. Этаким варваром, которого зачем-то одели в серую униформу абестанской охраны, что обтягивала тело рретанина и явно оказалась маловата.

Буквально секунду Рей смотрел на меня затравленным взглядом и вдруг произнес:

– Али! Я люблю тебя. Я прилетел, с опозданием, но ведь прилетел…

Голос въедался в кожу, бил током по оголенным нервам.

Черт! Да чего он от меня хочет?! Явился признаваться в любви, когда понял, что может потерять свой приз? Уязвленная гордость взыграла? Или обострился инстинкт собственника?

Гости шушукались и посмеивались. Ворнер сделал пару шагов вперед, и Тар Ренс сжал кулаки, из них выскочили шипы, словно рретанин собирался драться. Коммодор разрезал шипом униформу и высвободил хвост – свое природное оружие.

Я понимала, что он может убить Ворнера в считаные секунды, – рретане действительно страшны в гневе. Но Рей ждал моего ответа.

– Я… не хочу тебя видеть… Ты опоздал, Рей, – глухим голосом произнесла я и отвернулась, чтобы не смотреть в глаза рретанина. Не видеть взгляда, проникающего в душу.

– Али! – Крик Тар Ренса эхом пронесся по залу. – Я люблю тебя! Ты меня слышишь? Я собирался прилететь, но ткенны сделали предложение, от которого невозможно отказаться. Я вынужден был задержаться у них в гостях!

Я дернулась. Резко повернулась, удивленно глядя на рретанина. Да о чем это он? Какие ткенны? Придумал оправдание? Он ведь мне лжет! Совелл звонил сестре Рея, и та ничего не говорила про насекомых.