Заложница в академии

Она не выглядит жалкой, а Рейву так хочется увидеть, что она просто обычная трусливая Иная, которая не стоит его внимания.

Просто. Самая. Обычная. Иная. С розовыми. Глазами.

— Какого чёрта напала на старост?

— Это был вз-взрыв магии, я этим не управляю…

— Какого чёрта ты, нестабильная Иная, забыла в академии целителей?

Она молчит.

Он делает к ней шаг. Она задирает подбородок, глядя ему прямо в глаза, и тут же со стоном отворачивается.

— Что?

Она будто не может выдержать взгляд, ей будто физически больно это делать.

— Я спросил…

— Ничего. Просто мерзко смотреть на вас, чёртовых расистов, — из её горла вырывается смешок. Ледяной и ядовитый. — Знаешь, — она слишком спокойна. — Я никогда не была нестабильной, — медленно поднимает голову и делает вид, что смотрит ему в глаза, но это на самом деле не так.

Смотрит сквозь него, на губах играет улыбка.

— Но в вашем волчьем логове и не так запоёшь.

— Так убирайся…

— Тебе ли не знать, что убираться мне некуда, пока мой отец в подвалах у твоей семейки.

Она это выплёвывает с такой яростью, что Рейв дёргает подбородком вверх.

Скажи ей всё! Ну! Отчитай, вправь мозги, назови грязью, чокнутой Иной. Угрожай. Пригрози, что если она будет соваться, куда не просят, её отец… пострадает. Ну?

— Декан тебя ждёт.

Сухо говорит он, разворачивается на каблуках и уходит.

Глава девятая. Разговор

|РАЗГОВО́Р, — а, м.

Словесный обмен сведениями, мнениями, беседа.|

Декан выглядит так, будто собирается отчитывать, но очень этого не хочет. Его поведение подкупает.

Он произносит до боли знакомую фразу:

— Будьте осторожны, Брайт, — и из-за неё возникает ощущение, что рядом отец.

Брайт сначала даже дёргается, чтобы начать задавать вопросы, но декан Гаджи тепло улыбается и качает головой.

— Конечно ваш отец общался со мной, прежде чем вы сюда приехали. Я знаю всё о студентах своего факультета. Но я не поддерживаю с вашим отцом связь.

Надежда в глазах Брайт тает.

А потом декан Гаджи назначает наказание за срыв, и Брайт печально тащится в деревню, чтобы переодеться и поесть перед общественно полезными работами.

Первый учебный день слит в полном объёме из-за метаний по этажам то ради кабинета медсестры, то ради декана, то ради наведения беспорядков. И где была Нимея со своей бутылкой, когда была так нужна? Тюкнула бы по макушке и не случилось бы ничего.

Брайт выходит из академии и с наслаждением отмечает, что в парке ни одного студента. Аллея пуста, путь свободен. Никаких споров, никаких ссор.

А потом хлопок за спиной, и приходится сжаться в ожидании очередной необходимости говорить.

— Проводить?

Она оборачивается и качает головой, но губы против воли изгибаются.

Раскрасневшийся, с расстёгнутой на две пуговицы рубашкой и кое-как намотанным шарфом.

— У меня есть выбор?

Уголки его губ сначала опускаются вниз, а потом появляется широкая, обнажающая ровный ряд белых зубов улыбка.

— Брось, — смеётся он. — Неужели не ясно, что я тебе не враг.

— Но с чего ты взял, что мне нужны не враги?.. — бормочет себе под нос Брайт и всё равно кивает.

— Нет сил сопротивляться…

— Правильное решение, Госпожа Сирена.

Энграм Хардин бросается по ступеням к ней, берёт её рюкзак и закидывает его себе на плечо.

— Ты противный, — констатирует Брайт.

— Не преувеличивай, — хохочет он. — Я очень даже привлекательный по мнению абсолютного большинства, и даже если ты скажешь, что это не так, я тебе не поверю. Тебе уже снилось, как я тебя целую? Нет? Ну я подожду.

Брайт закатывает глаза и предпочитает не отвечать, пока Энграм Хардин нагло рассматривает её рюкзак.

На его идеальном кукольно-красивом личике следы взрыва магии Брайт, кажется, неудачно отлетевшая щепка послужила невольной виновницей глубокого пореза.

Самой Брайт потребовалось только успокоительное, ни одной травмы. А старосты пострадали прилично, по крайней мере, им всем необходимы душ и стирка формы.

— Так та-ак… — тянет он. — Кто-то любит грязную музыку?

— Тебе откуда знать, Истинный Аристократ? — Брайт качает головой, не обращая внимания на Энграма, который нагло ковыряет нашивки, тянет лямки рюкзака, будто проверяя на прочность.

— Чего ты там рассматриваешь? Он не в твоём стиле, присмотри представительский кожаный портфельчик.

— Не делай вид, что знаешь меня, Госпожа Сирена, — заявляет Энг и снова закидывает рюкзак на плечо. — Ты интересная особа. Тебя не исключили за вспышку магии?

— Нет.

— Почему?

— Меня не могут исключить, — Брайт мрачнеет.

Глубоко вдыхает пряный воздух и разминает шею, будто та затекла. Кутается в пальто.

Сильно пахнет сладкой выпечкой, и Брайт невольно крутит головой. В животе урчит от голода, и хочется кофе, приходится прибавить шагу, чтобы не свалиться в обморок. После такого всплеска магии организм истощён.

— Это как?

— Я тут в тюрьме, — из её горла вырывается насмешливое «ха», а Энг хмурится.